Техника и вооружение 2016 06 - [11]
Положительной стороной этого "лубочного эпоса" стало знакомство советских специалистов с технологией разработки новых образцов артиллерийского вооружения. Бывший среди них молодой и амбициозный В.Г. Грабин извлек из этого пользу по максимуму, не раз используя полученный в КБ-2 опыт впоследствии. Позже пригодились и отдельные конструктивные решения противооткатных устройств системы. Отрицательные моменты тоже имелись, причем достаточно весомые.
Во-первых, орудие получилось сложным, требовало соответствующей культуры производства, на тот момент недостижимой для отечественной промышленности. Мотовилихинский (Пермский) завод в 1934-1936 гг. не сумел его освоить. Построили одиннадцать 122-мм гаубиц обр. 1934 г. и на том история их выпуска закончилась. Кроме того, однобрусный лафет оказался уже на грани перехода из консервативных в устаревшие технические решения; также в то время актуальным было требование унификации лафетов дивизионной пушки и дивизионной гаубицы. Спустя пару лет из-за всего этого система стала считаться бесперспективной.
Во-вторых, большинство немецкого персонала КБ-2 не питало дружеских чувств к СССР и де-факто являлось глазами и ушами разведки враждебного государства. Трудно оценить тот вред, который это обстоятельство принесло в дальнейшем. И можно не только понять, но и одобрить описанную в "Оружии Победы" борьбу, инициированную В.Г. Грабиным против своих "учителей". Впрочем, приход национал- социалистов к власти в Германии приостановил на какое-то время военно-техническое сотрудничество с немецкими фирмами.
В-третьих, за все это приходилось расплачиваться дефицитной иностранной валютой, тогда как по ряду иных, не менее сложных задач в области разработки новых артиллерийских систем, успешно справились сами за собственные рубли.
Тем не менее, не стоит поспешно критиковать за случившееся руководство страны и Артиллерийского управления (АУ) РККА. В тех условиях многие решения казались оправданными и соответствующими не только текущей обстановке, но и краткосрочной перспективе. Можно только сожалеть, что излишний оптимизм по поводу разворачивающейся индустриализации страны не позволил увидеть в то время главное препятствие на пути оснащения вооруженных сил новыми образцами военной техники. Им была неготовность производственной базы под закупленные за рубежом или разработанные иностранными специалистами прототипы. Учитывая это обстоятельство, следовало бы подождать с их внедрением в ближайшие три-пять лет, пока происходило переоснащение существующих и постройка новых заводов, а также подготовка рабочих, инженеров и технологов.
Поэтому без "Лубка" в начале 1930-х гг. можно было бы вполне обойтись, а заказать проект новой гаубицы где-то в середине этого десятилетия, когда уже имелись бы собственные кадры разработчиков; не исключалось и привлечение иностранных подрядчиков, например, из Чехословакии, гораздо более дружественной к СССР по сравнению с Германией.
Но история не знает сослагательного наклонения, хотя по факту, учитывая историю с переработкой документации на 122-мм гаубицу обр. 1910/30 гг., так и вышло. Только с "Лубком", о котором уже в послевоенное время в популярных публикациях постарались забыть. Что в свою очередь служит лучшим подтверждением тезиса "все мы задним умом крепки".
122-мм гаубица обр. 1938 г. (М-30).
К 1937 г. АУ окончательно определилось с калибром и ТТТ к новой полевой гаубице. Наличие 122-мм гаубичных снарядов различного назначения, как дальнобойной формы, так и старых типов вместе с их более высоким могуществом положило конец дискуссиям о возможном введении калибра 107 мм в гаубичной ипостаси. Боеприпасов последнего типа просто не существовало (хотя для принимаемой на вооружение 107-мм горной гаубицы их все равно следовало разработать позже, но этому помешала Великая Отечественная война[>3 Стоит заметить, что из 122-мм пушек и 152-мм гаубиц-пушек разрешалось стрелять гаубичными осколочно- фугасными снарядами на определенных зарядах, а гаубицам соответствующих калибров вести огонь пушечными боеприпасами этих типов строго запрещалось. Поэтому наличие 107-мм пушечных снарядов к системам обр. 1910/30 гг. и обр. 1940 г. (М-60) не спасало ситуацию.]). Требование обеспечить большие углы горизонтального обстрела и высокую скорость возки механической тягой фактически диктовало применение лафета с раздвижными станинами и подрессоренным колесным ходом.
С разрешения АУ в борьбу за принятие своей конструкции на вооружение РККА включились КБ Мотовилихинского завода №172 под руководством Ф.Ф. Петрова, горьковского завода "Новое Сормово" №92 под руководством В.Г. Грабина и свердловского артиллерийского производства "Уралмаша" (будущий завод №9) под руководством В.Н. Сидоренко. Они соответственно представили проекты 122-мм гаубиц М-30, Ф-25 и У-2; иностранного участия уже не было и в помине (хотя для иных классов систем, в частности, горных пушек и орудий особой мощности пришлось воспользоваться помощью чешской фирмы "Шкода"). После довольно неясной истории с этим своеобразным конкурсом (официально он не объявлялся) победителем стало детище Ф.Ф. Петрова, объединившее собственные, немецкие и французские достижения в шедевре мирового уровня под армейским названием 122-мм гаубица обр. 1938 г.
