Техника и вооружение 2010 02 - [6]
Наземная трехкоординатная РЛС П-30 «Хрусталь» с радиусом зоны обзора 170-180 км была разработана в Москве в ОКБ-37 Министерства вооружений (главный конструктор
В.В. Самарин) и в 1955 г. поступила на вооружение Советской Армии. Спустя три года на заводе №37 ГКРЭ ее модернизировали под руководством того же главного конструктора, а с 1959 г. наземная РЛС П-ЗОМ «Сатурн» поступила на вооружение ВВС и ПВО. Параллельно с этим в том же коллективе разработали и практически одновременно с ней приняли на вооружение двухко-ординатную РЛС П-35 «Дренаж» с радиусом зоны обзора 350 км, ас 1961 г. начались испытания П-35М «Сатурн-У», модернизированной на заводе №588 МГСНХ (более известен как ЛЭМЗ – Лианозовский электромеханический завод).
Между тем серийные радары далеко не во всем отвечали специфическим требованиям работы РЛС-мишеней. В 1967-1968 гг. на ЛЭМЗ провели работы по темам «Мишень», «Кабель» и «Мишень-2». В ходе их под руководством главного конструктора
Д.Д. Сердюка и его заместителя Н.М. Же-лезнякова серийные РЛС кругового обзора П-35М адаптировали к требованиям РЛМ. В основном это затрагивало вопросы специфики боевой работы экипажей (дистанционное управление и контроль), для чего пультуп-равления радара требовалось максимально удалить от позиции РЛМ (в зону безопасности). На первом этапе работ выносную аппаратуру ДУС (дистанционного управления станцией) соединяли с мишенью 400- и 600-метровыми кабелями. Однако на большое расстояние рассчитывать не приходилось – сигналы управления в кабеле сильно затухали. В этих условиях о «подконтрольных микроамперах» речи и быть не могло. На втором этапе работ РЛМ с постом управления в 12-15 км состыковали через аппаратуру «Дятел-С» по радиолинии. При этом единственную штатную частоту запуска радара дополнили еще несколькими.
После прямого попадания управляемой ракеты класса «воздух-РЛС» мишень горела несколько суток. Позиция РЛМ «Южная» полигона «Теректа» НИИ ВВС им. В.П. Чкалова. 1983 г.
Управляемые ракеты Х-58 применяли исключительно для стрельбы по радарам.
Результаты «знакомства» РЛС-мишени с противорадиолокационными ракетами среднего калибра – Х-27, Х-28 или Х-58. Правда, БЧ УР при этом были инертными, однако РЛМ уничтожена по-настоящему.
Со второй половины 1970-х гг. на довольно популярных РЛМ П-35 (диапазона «литер В») использовали компактный блок запуска «Режим», разработанный капитаном ГК НИИ ВВС Ю.С. Бакумцевым, с набором даже самых немыслимых частот запуска, а также с возможностями автоматического режима «мерцания» одной и более РЛС с дискретно регулируемым временем излучения и пауз между ними. Таким образом, необходимость в дистанционном управлении этими радарами-мишенями отпала. Между тем осложнилась другая проблема в совершенствовании РЛМ – объективный контроль основных параметров станции. Для этого до середины 1980-х гг. на полигонах использовали регистрационные фотокамеры РФК-5, устанавливаемые на штатных шкафах ДУС в индикаторных машинах и снимающие с частотой 1 кадр за 10 с дату работы, текущее время, шкалы приборов контроля мощности шести передатчиков, общее напряжение питания по сетям 50 и 400 Гц, а также положение переключателя числа оборотов вращения при-емо-передающей кабины (ППК) и положение обоих антенных зеркал по углу места.
Как правило, индикаторные машины на позиции РЛМ относили от излучающей ППК на 20-40 м в сторону, перпендикулярную курсу пуска, чтобы при наведении ракеты точно в цель кинопленка объективного контроля сохранилась. В жизни бывало и с точностью до наоборот – прямое попадание в командирский ЗИЛ, а не во вращающуюся кабину с антеннами. Далеко не всегда списанные в утиль станции были способны работать в штатном режиме. У многих из них отказывала «наиболее нежная» аппаратура автоматики и дистанционного управления из индикаторной машины. Запчастей в условиях весьма скверного снабжения ВВС по линии Войск связи, автомобильного управления и ГРАУ «мишенщикам» было просто не положено – «зачем чинить, все равно у вас всю технику расстреляют…»
В итоге станции приходилось включать в «запретно-упрощенном режиме» – при закороченных блокировочных контакторах на дверцах шкафов передатчиков и используя принудительное поджатие и фиксацию расчехленных реле и автоматов. Из ППК, вращающейся со скоростью 6 об./мин, выскакивали уже на ходу. Особого искусства требовало, наоборот, умение заскочить во вращающуюся кабину – мешало нижнее зеркало размахом 8 м, скользящее у самой земли. Одни поначалу так и бегали, спотыкаясь о жгуты кабелей, вокруг лафета ППК за постоянно ускользающими ступенями трапа, других било по ногам или по спине волноводами нижнего облучателя или расчалками зеркала антенны.
Позже приспособились вплотную подбегать к 17-тонной «избушке Бабы-Яги», когда она поворотилась задом, пригибаться, пропуская над головой механизмы качания нижнего зеркала, и сразу вскакивать на боковой домкрат лафета к подъезжающей второй ступеньке трапа (на первой его ступеньке можно было расстаться с каблуками). Ни о какой защите от излучения (практически в упор) СВЧ-энергии речи не шло. Офицеры и солдаты были молодыми, здоровыми и бесшабашными. К тому же ППК РЛМ, в отличие от штатных однотипных РЛС, на боевых позициях стояли не на высоких буграх, а на ровной земле, правда, перепаханной воронками от ракет и с выжженной вокруг травой.
