Органически не перенося любые, особенно длинные, совещания, я с удовольствием приходил на те, которые организовывал и проводил Забайкин: на них всегда можно было услышать что-то интересное. На одном из таких совещаний Алексей Васильевич, заметив невнимание со стороны заместителя главного технолога, сказал: «Епифанов! Что вы хлопаете ушами, как африканский слон?» После совещания я спросил у него: «А почему именно африканский слон?», на что он ответил: «Из всех слонов самые большие уши у африканского…» Впоследствии, будучи в Египте, я убедился в справедливости этих сведений.
Как-то во время одного совещания в кабинет Забайкина заглянул работник производственного отдела завода Свергупенко и в нерешительности остановился у двери. Забайкин прореагировал на это следующим образом: «Дорогой наш романист, не топчитесь у порога — заходите смелее». После совещания я спросил Алексея Васильевича, почему он назвал Свергуненко романистом. «Понимаете, — ответил Забайкин, — он числится в производственном отделе, но главное его занятие — писать доклады директору, секретарю парткома и другим руководителям завода…»
Однажды я зашел к Алексею Васильевичу подписать какое-то распоряжение по заводу. У него в кабинете находился главный конструктор по вагоностроению А.И. Речкалов. Они решали вопрос об усилении верхней балки полувагона. Забайкин говорит: «Я, конечно, согласен с твоим вариантом, но он связан с увеличением расхода металла и с повышением трудоемкости производства. Думаю, что директор нас с тобой может отчитать за это. Давай сделаем так. Иди к нему и скажи, что этот старый хрен и ворчун Забайкин не желает подписывать распоряжение. Думаю, он тебя пожалеет и подпишет». Я еще находился в кабинете Забайкина, когда возвратился радостный Речкалов и выдохнул: «Подписал..!»
Обычно по лестничным маршам заводоуправления я поднимался бегом. Как-то встречаю на лестничной площадке Забайкина. Он останавливает меня и спрашивает:
— Леня, куда ты спешишь?
— К Вам, Алексей Васильевич.
— Не спеши, ради Бога. И послушай: как-то своему сыну Ваське я купил книгу пословиц и поговорок. Среди них есть такая: «Баба скачет задом и передом, а жизнь идет своим чередом». Она мне крепко запомнилась, и я ей во всем следую…
Когда Алексею Васильевичу исполнилось шестьдесят лет, он сразу попросился на пенсию. Пенсионеру Забайкину предложили место начальника вновь созданного отдела надежности. Как-то при встрече он пошутил, что теперь является начальником отдела надежности и долголетия: в подчинении два пенсионера, а суммарный возраст отдела составляет 182 года.
Мы постоянно переписывались с ним. Как и все «пикейные жилеты», переживали из-за происходящего в стране. Однажды он написал мне, что, следуя моде, решил создать самостоятельную республику «Вагонстан» и даже сочинил для нее гимн…
Из писем я узнал, что Алексей Васильевич очень хорошо знал историю, в том числе и божественную, литературу, свободно читал по-немецки, знал латынь. Оценивая сложившуюся в последнее время ситуацию в стране, он мне написал: «Государство трещит по всем швам, и невольно вспоминаются слова ярого монархиста члена Государственной Думы Пуришкевича, предупреждавшего, что нужно внимательно следить за окраинами, что стоит только немного пошатнуться России, как все «инородцы начнут расползаться в разные стороны» 1*.
Добрую память о себе оставили и заместители главного инженера по опытному производству А.Л. Мышковский, Г.А. Нименский, И.И. Разгонов. Это были разные по характеру люди, но они на удивление единодушно способствовали разработкам, производству и внедрению новых машин.
Мышковский отличался тем, что досконально изучил характер директора завода И.В. Окунева, чувствовал его сиюминутное настроение. Он, например, никогда не рекомендовал ходить к директору сразу же после приезда его из командировки. Узнав о каком- либо подготовленном мною документе или письме, где нужна была подпись директора, Мышковский говорил: «До моего звонка к Окуневу не ходи, но как только позвоню — беги быстрее, пока у него не поменялось настроение…»
Нименский был физически очень сильным человеком, не чуравшимся хорошего застолья. Он шутливо говаривал, что, по его мнению, все болезни от недопития… После Забайкина он стал главным инженером завода.
Главный металлург завода С.А. Катык был молодым, энергичным, горячим человеком. Мы с ним частенько спорили, но жили дружно. Позже он стал директором крупного завода в Омске, был удостоен звания Героя Социалистического Труда 2*.
Главным технологом завода являлся Н.И. Двуличанский. Он был даже моложе главного металлурга. Симпатичный, располагающий к себе, спокойный, хорошо знающий свое дело человек. Позже он занимал какую-то должность в Министерстве оборонной промышленности 3*.
Для Окунева вообще было характерно, что он не боялся ставить па руководящие должности молодых людей. В то же время у него «под рукой» всегда находилась старая гвардия организаторов производства, таких, как начальник производства Штаркман, начальники цехов: Амлинский, Шейн, Левин, Бобрышев, Московских, Демин, Камягин и другие. Многие из них, обладая большим практическим опытом, не имели даже среднего образования.
