Техника и вооружение 2008 01 - [10]
После начала стрельбы по четырем целям контроль показал, что наши артиллеристы открывают огонь на 3-5 с быстрее, чем американцы, наши снаряды ложатся точно по цели, т.е. контроль «ноль», а у американцев снаряды ложатся с систематической ошибкой около 70 м по направлению и в пределах 100 м по дальности. А телевизионщики все снимают и снимают. Видя такое дело, я прекращаю стрельбу, вызываю командира американского артиллерийского полка и говорю ему: «Слушай, дружище! Введи поправку, ты же видишь, что снаряды ложатся не точно, проверь привязку и ориентирование орудий, даю тебе полчаса». Командир полка ушел, я беседую с корреспондентами, отвечаю на их вопросы. Особенно они оживились, когда узнали, что я воевал в Афганистане и в Чечне. Вопросы задавались разные, были среди них и провокационные, но об этом отдельный рассказ.
Дальнейшая стрельба показала, что ничего не изменилось, американские снаряды продолжали попадать все с теми же ошибками. Короче, перестреляли мы их «по всем статьям». Неудобно получается, надо что-то придумать посложнее для нас и проще для них. Иду на риск и предлагаю выполнить огневую задачу в ходе перемещения командно-наблюдательных пунктов батарей. Пришлось долго объяснять американцам, что и как. Оказалось, они такие задачи не отрабатывают вообще, нет у них такого.
В итоге все и все поняли. Я с полковником В. Бурцевым выдвинулся на небольшую высоту в 2-3 км от боевого порядка батарей, выбрал хорошо наблюдаемую цель (роща 200x200 м) и дал команду по выдвижению средств управления батарей для занятия наблюдательного пункта (НП). Командир батареи капитан Алпатов выдвигался на машине управления 1В119, а американцы на «Хаммере». По условиям поставленной мной задачи, управление огнем должно было выполняться с выносного наблюдательного пункта. По прибытии на высоту 1В119 и «Хаммера», я вызвал капитана Алпатова и командира отделения разведки американцев (у американцев на НП находится сержант, а все офицеры, включая командира батареи, на огневой позиции), указал им место, где развернуть НП, показал цель на местности, определил порядок ведения огня – залп батареи, и время пошло!
Все присутствующие при этом наблюдатели как с российской стороны (я, генерал-майор В.Е. Евтухович, полковник A.M. Павлющенко), так и с американской (заместитель командира дивизии, командир артиллерийского полка, а с ними еще человек 10 офицеров и их корреспонденты), молча, с огромным напряжением наблюдали за действиями артиллерийских разведчиков. В воздухе зазвучали команды на русском и английском языках – это была артиллерийская песня! Все повернулись в сторону нахождения огневых позиций (с места НП огневые позиции хорошо наблюдались). Наблюдаем: первой дала залп наша батарея, через 5-6 с – M109А2.
Присутствующие устремили свои взоры в район цели: как лягут снаряды? Видим, что первым лег залп батареи М109А2, при этом часть разрывов вышла за пределы фронта цели, через 2-3 с точно по цели, кучно по фронту легли наши снаряды. Это нужно было видеть, ликование американцев: им показалось, что хоть здесь они нас опередили. Но… я объяснил, что их снаряды быстрее долетели до цели вследствие того, что полетное время наших снарядов на эту дальность на 10 с больше, чем их, и все дело заключается в высоте траектории и начальной скорости снарядов.
Дальше, по моему плану, прошла стрельба орудием прямой наводкой на большую дальность. Мы всей «делегацией» вернулись на огневую позицию. Я предложил командиру артиллерийского полка США выполнить орудием эту задачу – кто точнее и быстрее поразит цель. Оказалось, что американцы такую задачу не выполняют, т.е. их командиры орудий такому ведению огня не обучаются.
Ну что ж, решил я, посмотрите, как это делают артиллеристы ВДВ. Вызвал одного из командиров орудий, указал на местности хорошо видимую цель на удалении 5-6 км от орудия и поставил задачу – уничтожить! Целью был выложенный из камней квадрат на склоне высоты, обращенном в сторону огневой позиции. Командир орудия побежал к орудию, «рыбкой» нырнул на место командира и через 10- 15 с прозвучал выстрел. Первый снаряд лег с недолетом метров 100-150 от цели. Еще секунд через десять орудие открыло беглый огонь на поражение, все восемь снарядов попали точно в квадрат. Закончилось все тем, что наш орудийный расчет, в состав которого вошли офицеры, заняли места орудийных расчетов в М109А2, а американский расчет – в 2С9, кто быстрее осуществит наводку чужого орудия и выстрелит. Через 20-30 мин М109А2 с нашим расчетом произвела выстрел, а из 2С9 выстрела нет и нет.
Жду полчаса, сорок минут – выстрела нет, вызываю нашего командира орудия 2С9 и спрашиваю: «В чем дело? Почему американский расчет не стреляет?»
Он по-русски отвечает: «Ну их… Они ни черта не понимают». Говорю: «Все, хватит, выгоняй их из орудия». На этом этап совместных занятий (состязаний) закончился.
После этого состоялся совместный обед в американской столовой, фотографирование на технике. Затем началось настоящее «братание» русских и американцев. Зрелище было почище, чем «встреча на Эльбе». Видя, как наши солдаты и офицеры армий США и России общаются, обмениваются адресами и простенькими солдатскими сувенирами, предметами формы одежды (наследующее.угро наблюдал, что все американцы ходят в наших тельняшках, часть из них в голубых беретах, а наши – в их зеленых майках и кепи), я подумал: «Неужели нам придется когда-то воевать друг с другом ? ».
