Техника и вооружение 2007 06 - [11]
Уже осенью 1954 г. ЦКБ-53 – головной разработчик эсминцев – подготовило предложения по оснащению управляемыми реактивными снарядами на базе «Щуки» строившихся с конца 1940-х гг. эсминцев пр. 30бис. По модернизированному проекту (пр. ЗОБР) предусматривалось заменить устаревшие артиллерийские башни Б-2-ЛМ на пусковые установки с ферменными направляющими, снять торпедные аппараты и старые средства ПВО, а все обновленное зенитное вооружение – две счетверенные «сорокопятки» СМ-20-ЗИФ и две спаренные установки 2М-3 калибра 25 мм – сосредоточить на кормовой надстройке.
При переходе к стадии опытно-конструкторской работы по постановлению от 30 декабря 1954 г. разработка самолета- снаряда КСЩ задавалась уже не как средство модернизации только что построенных, но давно морально устаревших «тридцаток», а как основа боевой мощи новых кораблей на базе начатых строительством последних советских артиллерийско-торпедных эсминцев пр. 56.
Эсминцы с «реактивным вооружением», проектировавшиеся в ЦКБ-53 под руководством главного конструктора O.K. Якоба по пр. 57, должны были оснащаться 10-14 ракетами КСЩ и нести по две пусковые установки. Не дожидаясь завершения разработки проекта этих кораблей, в ЦКБ была срочно подготовлена документация по экспериментальному кораблю пр. 56Э, который предполагалось создать путем достройки одного из уже заложенных эсминцев с минимальными изменениями.
Корабельную ракету оснастили активной радиолокационной ГСН «РГ-Щука» (главный конструктор – Н.А. Викторов, НИИ-648) и отделяемой боевой частью, заимствованной от авиационного прототипа. Как и ее авиационные предшественницы, КСЩ была выполнена по самолетной схеме с V-образным оперением. В передней части корпуса ракеты располагалась аппаратура ГСН «РГ-Щука» и системы управления ракеты (собственной разработки ГСНИИ-642), а под ней – полуутопленная в корпус боевая часть. В средней части корпуса находилась воспринимающая усилия от стартового РДТТ силовая рама, скрепленная с хромансиловым лонжероном крепления консолей крыльев. Длина ракеты жестко ограничивалась расстоянием между переборками отсеков уже строившегося корабля. Поэтому воздухозаборник был изогнут столь круто, что специалисты ЦАГИ не решились дать положительное заключение о его работоспособности. Над воздухозаборником размещался топливный бак, а за ним – отработавший ресурс двигатель АМ-5А от перехватчика Як-25.
Компоновка самолета-снаряда КСЩ.
Для размещения на корабле значительного боезапаса крылья ракеты выполнили складывающимися. Каждая из консолей крыла была выполнена по силовой схеме с одним трубчатым лонжероном и шестью нервюрами. Законцовки- «ласты» по типу РАМТ-1400А были отогнуты на 50° вниз. Лонжерон имел шарнирный телескопический узел, обеспечивающий перемещение консоли крыла от фюзеляжа, ее складывание законцовкой вверх и последующий проворот назад с укладкой вдоль корпуса. По аналогичной схеме складывались крылья многих палубных самолетов времен Второй мировой войны. Позади лонжерона был установлен узел фиксации крыла в раскрытом полетном положении. Рулевые машины управления по крену располагались в крыле.
Турбореактивный двигатель AM-5А со стартовой тягой всего в 2000 кг (1450 кг на скорости 270 м/с) не обеспечивал возможности почти горизонтального старта ракеты с короткой направляющей. Под хвостовой частью ракеты между нижними гребнями установили пороховой стартовый ускоритель ПРД-19 с тягой в переделах от 25 до 34 т при суммарном импульсе не менее 38000 кгс. На боковых поверхностях корпуса под крылом и под оперением установили по паре опорных бугелей.
Опыт создания авиационных «Щук» не мог помочь в решении задачи обеспечения старта корабельных ракет. Поэтому уже с 24 сентября по 2 октября 1955 г. на полигоне Песчаная балка под Феодосией провели первые три пуска так называемых «объектов Б КС» РАМТ-1400Б – снабженных стартовыми двигателями ПРД-19М КСЩ без ГСН и ЖРД. Три ракеты второго этапа, испытанные с 13 по 27 февраля 1956 г., оснастили ЖРД, а четыре образца третьего этапа испытаний, состоявшегося в марте, – также и ГСН от «Щуки-Б» и автопилотом АПЛИ-5, разработанным уже для КСЩ. На четвертом этапе с июля 1956 г. испытывались уже ракеты КСЩ, но еще без ГСН. При этом использовалась пусковая установка типа СМ-59, отличавшаяся от штатной корабельной отсутствием бронирования (по-видимому, выполненная из простой стали) и противообледенительного устройства.
С учетом аварийных ситуаций, возникших в первых четырех пусках начиная с 19 сентября 1956 г., доработали узел крепления стартового двигателя, кинематику органов управления, изменили форму нижних гребней. Последние четыре пуска на дальности от 15 до 30 км успешно выполнили в ноябре-декабре 1956 г.
Эти работы носили экспериментальный характер. Вопреки многочисленным публикациям как штатный вариант оружия береговой комплекс с ракетами семейства «Щуки» даже не рассматривался.
Тем временем завершилось и переоборудование первого корабля в экспериментальный ракетоносец. В Николаеве на стапеле судостроительного завода №445 («Завода им. 61 коммунара») строившийся с 1 декабря 1953 г. эсминец «Бедовый» (заводской номер 1204) стал достраиваться по пр. 56Э. В соответствии с постановлением экспериментальный корабль нес только одну пусковую установку СМ-59, разработанную ЦКБ-34 Миноборонпрома под руководством Е.Ф. Рудяка, но исходя из необходимости обеспечения остойчивости ее размещение на корабле оказалось возможным только после демонтажа обеих артиллерийских палубно-башенных установок СМ-2-1, торпедных аппаратов и кормового счетверенного автомата СМ-20-ЗИФ. Также требованиями остойчивости определялось расположение пусковой установки, надстройки с постом предстартовой под
