Техника и вооружение 2007 05 - [17]
После анализа выступления ответственных партийных лиц-депутатов парламента по вопросам профессионализма в армии создается впечатление, что им представляется, что профессионалы где-то в стране есть: стоит им только дать «достойную» зарплату, и они тут как тут. Не все так просто: профессионалов надо готовить не один год, и в это надо вложить огромные средства.
Но вернемся к танкам. Можно подумать, что боевые действия на суше никогда не выйдут за рамки борьбы с террористами, в которых если и нужны танки, то не те, которые существуют. До сих пор танки создавались как ударные средства прорыва частей и соединений с обеспечением определенного чувства «стадности», способности захватить участок местности, плацдарм, выйти на определенный рубеж, нарушить у противника системы снабжения, управления, подвоза резервов и т.п. Одиночные танки теряют многие свои возможности независимо оттого, как они защищены: всегда можно найти слабые места в защите танка и, используя подручные средства, уничтожить его. Привлечение танков для борьбы с террористами или к освобождению заложников больше напоминает известную басню И. А. Крылова про услужливого медведя, что подтверждается практикой последних десятилетий, в том числе нелепой стрельбой по «Белому» дому.
Может быть, для борьбы с терроризмом достаточно иметь так часто упоминаемую в печати тяжелую БМП, вооруженную необходимыми средствами противодействия, различными средствами наблюдения, прицеливания и прослушивания. В этом случае к ней могут не предъявляться некоторые, практически не реализуемые, войсковые требования типа 24-часового пребывания в боевой машине мотострелков и экипажа, определенного уровня защиты, теряемого из-за наличия бойниц, герметизации для преодоления зараженных участков и водных преград и многие другие, специфичные только для войсковой БМП. На таком изделии будет уместно реализовать любые индивидуальные средства защиты, зачастую недоступные для использования на линейном танке, в том числе и из-за дороговизны. От спецназа или МЧС такая машина получит соответствующее ее назначению наименование.
Т-55.
Т-62М.
Т-64А.
T-72A.
Т-80УД.
Т-90.
Однако локальные военные конфликты все же никем не отрицаются. Напротив, можно ожидать, что они будут намеренно провоцироваться третьими странами для реализации конкретных политических, коммерческих и даже социальных целей (не исключаются и религиозные мотивы), в том числе на нашей территории с огромной протяженностью сухопутных границ. В свое время А.А. Гречко, будучи министром обороны СССР, лично возродил бронепоезд как основу быстрого перемещения танковых подразделений по Транссибирской магистрали.
А раз так, то для сухопутных действий, для непосредственного соприкосновения с противником пока не найдена достойная замена танку, а точнее, танковым формированиям.
Ведь одиночный танк, еще раз повторяю, – это ничто, даже если он разрекламирован как «суперсовременный» и на показах или выставках демонстрирует головокружительные прыжки. Линейный боевой танк вряд ли должен соответствовать рекламному прототипу, так как ему придется стать частью именно государственной, а не «военно-спортивной» шоу-доктрины. Тем более нельзя надеяться на закупку нужного образца за рубежом.
Таким образом, танки продолжают оставаться необходимым элементом сухопутных войск. Определиться с оптимальным их количеством и качеством исходя из той же бедности средств доставки в нужные районы страны к местам постоянной дислокации – достаточно простая задача для любого «генштабиста». К ее решению может быть приложена затем вся инфраструктура обслуживания, ремонта, производства танков, их модернизации в войсках и создания на их базе необходимых боевых средств других родов войск.
В частности, объем серийного производства в мирное время исходя из минимально допустимого срока службы танка в 15-18 лет должен составлять не менее 7% от необходимого армейского парка, чтобы гарантировать своевременное перевооружение и тем самым обеспечивать их надежную структуру в армии. Невыполнение этого условия рано или поздно приводит к весьма тяжелой «болезни» танковых частей и соединений, близкой по смыслу к раковой. Очевиден также тот факт, что без непрерывной деятельности специализированных КБ не могут быть обеспечены и сами циклы, включая разработку и серийное производство.
Учитывая вышеизложенные обстоятельства, в настоящий момент нет ни каких предпосылок резко менять существующий парк БТВТ до подготовки взвешенного плана реорганизации, тем более что участие в локальных конфликтах не может не отразиться на облике основного танка и средств его боевого сопровождения и обеспечения. До четкой выработки требований к особенностям участия ударных сил в локальных столкновениях нельзя говорить ни о радикальном изменении подходов к разработке нового танка (уж сохраним пока это имя тому, что может быть создано), ни о его гибели как вида.
Мне кажется, что ответ на сам вопрос: «Нужен ли танк?» пока не требует сложных аналитических вычислений с применением суперкомпьютеров и длинных статей в его защиту. Вопрос только в том, что сегодняшний государственный заказ не поддерживает существующий парк, производство и воспроизводство танков (в том числе обеспечение необходимыми для этого кадрами). Известно, что создание всего заново повлечет за собой столько затрат, сколько никаким «демократам» не снилось при любой стратегии экономии государственных средств. Видимо, фактическое несоответствие заказа танков нуждам войск и порождает поток выступлений в печати в защиту танка, срок жизни которого в отдельно взятой стране, кажется, близится к концу.
