Техника и вооружение 2004 08 - [6]
Не найдется и принципиально новых работ, не получивших одобрения в период руководства Н.С. Хрущева и начатых непосредственно после его завершения.
Чем же все-таки определялся столь низкий авторитет Хрущева в Вооруженных Силах и военно-промышленном комплексе?
Можно выдвинуть следующие предположения.
Во-первых, в 1955–1958 гг. было проведено радикальное сокращение общей численности Вооруженных Сил на 2 миллиона 140 тысяч человек, а в начале 1960 г. было объявлено о дальнейшем уменьшении их численности еще на 1 миллион 200 тысяч человек. Сократился срок службы призывников. Необходимость этой меры определялась тем, что с конца 1930-х до середины 1950-х гг. наши армия и флот находились в частично либо полностью отмобилизованном состоянии. В 1955 г. численность Вооруженных Сил составляла 5 миллионов 763 тысячи — половину от соответствующего показателя в дни войны. Так не могло продолжаться бесконечно, народное хозяйство и без того было ослаблено колоссальными потерями населения в годы войны, когда погибли в основном именно те мужчины, которые в 1950-е гг. находились бы в самом трудоспособном возрасте.
Досрочно вернувшийся к труду рядовой состав мог только благодарить партию и правительство, но для уволенных из армии офицеров, как тогда говорили ЖОР — «жертв одностороннего разоружения», случившееся означало крах жизненных планов, который не каждый мог воспринять, внутренне не сломавшись. Судьбу своих товарищей офицеры запомнили всерьез и надолго.
Во-вторых, по личным пристрастиям Хрущев не был, в отличие от Сталина или Гитлера, энтузиастом военной техники, с удовольствием вникавшим в детали технического облика нового оружия. Более того, именно при нем впервые с 1920-х гг. начали если не считать расходы на оборону, то хотя бы осознавать их ограниченность. В частности, его потряс тот факт, что Черноморский флот за один выход в море на учения сжег больше мазута, чем все народное хозяйство Украины за год.
В-третьих, он осознал неприменимость военного мышления Великой Отечественной войны к реалиям ядерной эпохи. По свидетельству сына, Н.С. Хрущев резко прервал доклад командующего Сухопутными войсками маршала А.А. Гречко, излагавшего блестящие планы будущей войны: «на второй день форсируем Рейн, на пятый — шестой берем Париж, а там и за Пиренеи…». «Вы что, не слыхали об атомном оружии? Какой Париж? В наполеоны метите? От вас в первый же день мокрое место останется… Вы что, на самом деле воевать собираетесь?»
При этом Никита Сергеевич отнюдь не был пацифистом, жестко реагируя на происходившие события в ходе Суэцкого кризиса и Будапештского восстания, действуя на грани авантюры в Берлинском и Карибском кризисах.
Возможно, сказалось и то, что не так уж много лет прошло после окончания Великой Отечественной, в которой активно участвовали все генералы и большинство старших офицеров 1950-1960-х гг. Напротив, фронтовая деятельность Хрущева сводилась к не слишком почтенной роли говоруна — политработника, пусть и на очень высоком уровне члена военного совета фронта. Не придала любви военных и отставка Г.К. Жукова, воспринятая как черная неблагодарность Хрущева за решающую помощь Георгия Константиновича в разгроме «антипартийной группы».
Мы еще не отошли от событий середины XX века настолько, чтобы «добру и злу внимая беспристрастно», оценивать людей, которых хоть издали, но довелось увидеть своими глазами. Тем не менее настала пора отказаться от сложившихся стереотипов и по достоинству оценить роль Н.С. Хрущева, и в военной области ярко проявившего противоречивость своей натуры, столь наглядно отображенную в знаменитом черно-белом монументе, возведенном на месте его захоронения.
Операция «Касатка». Северный флот встречает Первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева. 21 июля 1962 г.
Иллюстрации к статье Ростислава Ангельского «Подводя итоги октябрьского переворота»
Автор выражает благодарность участнице испытании ракетного крейсера «Грозный» М.С. Жидковой
Павел Константинов
Развитие идеи вооружения подводных лодок баллистическими ракетами Часть III (окончание)
Комплекс Д-1: начало большого пути
При согласовании плана-графика выполнения опытно-конструкторских работ экспериментальную часть разделили на три этапа.
Первый этап заключался в проверке воздействия стартующей ракеты на корабельные конструкции неподвижного наземного стенда, представляющего собой верхнюю часть ограждения рубки подводной лодки. Создание специального стенда поначалу поручили морскому ЦКБ-34, но его главному конструктору Е.Г. Рудяку сроки Королева показались нереальными, и он от работы отказался. В сложившейся обстановке С.П. Королев, особенностью творчества которого был стремительный темп работ, принял решение разработку пускового устройства проводить силами ЦКБ-16 (Н.В. Катеринский) по ТТЗ своего ОКБ-1 (А.П. Абрамов).
По мере готовности чертежи передавались в производство завода «Судомех», где в начале 1954 г. были изготовлены элементы неподвижного стенда. Летом готовые узлы перевезли на территорию Государственного центрального полигона Капустин Яр (начальник полигона — генерал В.И. Вознюк). Стенд состоял из пусковой шахты и конструкции ограждения рубки с имитаторами выдвижных устройств и перископов. Он воспроизводил технику подъема ракеты на верхний срез шахты для пуска из надводного положения. Достаточно сложное по кинематике сооружение на полигоне прозвали «рога и копыта». С этого неподвижного стенда в сентябре-октябре 1954 г. были осуществлены первые три пуска Р-11. Первый пуск провели армейские ракетчики: морские испытатели и корабельная команда перенимали опыт. Затем состоялся пуск из наклонной неподвижной шахты. Этих пусков было достаточно, чтобы убедиться, что макет подводной лодки выдерживает огненную струю двигателя.
