Техника и вооружение 2003 03 - [2]

В начале 1950-х гг разработка управляемых зенитных ракет передается из НИИ-88 в организацию Минавиапрома — ОКБ завода Ne 301 главного конструктора С.А. Лавочкина В НИИ-88 остается только тематика неуправляемых зенитных ракет, порученная коллективу ОКБ-3, в который направляются и соответствующие специалисты, в том числе Костин и Евгений Валентинович Синильщиков, ранее возглавлявший работы по воспроизводству наиболее солидной из немецких зенитных управляемых ракет — «Вассерфаль»

Конструкция Р-110 вновь была пересмотрена, взамен двигателя Исаева начали разрабатывать собственный. На полигоне прошли испытания десятки реактивных снарядов, к серийному производству которых уже готовился завод в Коврове Однако в 1957 г. разработка Р-110 «Чирок» была прекращена. С ростом высоты и скорости полета зарубежных самолетов, а в особенности — после успешного завершения разработки первых ЗУР В-300 для «Системы-25» неуправляемые ракеты уже не предусматривались для применения в ПВО.

«КОРШУН»

Как и в случае с твердотопливным «Стрижем», для применения в реактивных системах залпового огня был разработан и полевой вариант Р-110 — «Чирок-Н». Однако обеспечиваемое жидкостным ракетным двигателем превосходство над «Стрижем» в дальности на 25 % не оправдывало усложнение конструкции и эксплуатации. Значительными преимуществами обладала более мощная система «Коршун», проектирование которой в ОКБ-3 велось по Постановлению Совета Министров СССР от 19 сентября 1953 г № 2469–1022 практически одновременно с работами по «Чирку».

Система «Коршун» 2К5 с жидкостной неуправляемой ракетой ЗР7 предназначалась для поражения целей на дальностях до 55 км мощными боевыми частями массой 100 к:: Многократное увеличение массы боевой части и дальности стрельбы даже при использовании высокоэнергетичного жидкого топлива определило почти двукратное утяжеление «Коршуна» по сравнению с МД-20.

В отличие от немецкого «Тайфуна», в котором бак окислителя концентрично охватывал бак горючего, отечественный неуправляемый реактивный снаряд ЗР7 был выполнен по традиционной схеме с последовательным расположением баков триэтиламинксилидина (ТГ-02, «Тонка») и азотной кислоты. Был также разработан более дешевый вариант двигательной установки с применением ТГ-02 только в качестве пускового горючего, а более доступного ТМ-130 — как основного. Как и на многих других ракетах 1950-х гг., в ЗР7 использовалась вытеснительная подача жидкого топлива, что обеспечивало упрощение и удешевление конструкции двигателя ценой некоторсго утяжеления корпусов рассчитанных на большое давление баков. Впрочем, на небольших ракетах масса конструкции изделия в целом оказывалась вполне приемлемой с учетом некоторого облегчения двигателя за счет исключения из его состава турбонасосного агрегата.

В передней части реактивного снаряда располагалась боевая часть. Внутри хвостового отсека размещался жидкостный ракетный двигатель С3.25 (С3.25Б в варианте с основным горючим ТМ-130), а на наружной поверхности корпуса отсека крепился стабилизатор, четыре трапециевидных пера которого располагались под небольшим углом к набегающему потоку, что обеспечивало проворот по крену для осреднения действия газодинамических и аэродинамических возмущающих сил.

Для снижения аэродинамического сопротивления и удобства размещения на боевой машине корпус реактивного снаряда был выполнен в большом удлинении. Длина составляла 5535 мм при диаметре 250 мм.

При размещении боевой машины «Коршуна» на ставшем уже типовым для послевоенных систем залпового огня шасси ЗиС-151 или его модификациях она не смогла нести более двух реактивных снарядов ЗР7 массой по 385 кг Более благоприятные перспективы открывались при использовании трехосного шасси повышенной проходимости ЯАЗ-214, разработанного в начале 1950-х гг. После перевода производства этого автомобиля из Ярославля в Краматорск его наименование сменили на КрАЗ-214. Боевая машина системы «Коршун» 2П5 при массе 18,14 т могла развивать скорость по шоссе 55 км/ч. запас хода составлял 530 км. Пакет для размещения шести реактивных снарядов на спиральных направляющих мог выводиться на угол возвышения до 52 град. Горизонтальное наведение осуществлялось в пределах угла 6 град. Артиллерийская часть боевой машины разрабатывалась в Ленинграде в ЦКБ-34 под индексом СМ-55.

Большой опыт создании зенитных неуправляемых ракет, объединение разработки ракеты и двигателя в одном коллективе ОКБ-3 НИИ-88 позволили быстро завершить этап наземной отработки и с середины 1950-х гг. перейти к летным испытаниям, прошедшим достаточно успешно и подтвердивших достижение заданных показателей комплекса. Была выпущена небольшая серия боевых машин, с 1957 г. демонстрировавшихся на парадах на Красной площади.

Но фактически «Коршун» на вооружение не поступал Коллективы Исаева и Севрука, работавшие на конкурсных началах в составе одной организации — НИИ-88, оказались в ситуации, обычно характеризуемой как «два медведя в одной берлоге». Более реалистическая техническая политика Исаева одержала верх, и в конце 1958 г. коллектив Севрука влили в ОКБ-2. Объединенное подразделение НИИ-88 получило наименование ОКБ-5 (ОКБ-2 + ОКБ-3), а в начале следующего года выделилось в совершенно самостоятельную организацию — ОКБ-2, сосредоточившую свою деятельность на двигателестроении В результате вслед за коллективом ОКБ-1 С.П. Королева практически все конструкторские подразделения выделились из НИИ-88, который в полном соответствии с наименованием превратился в научную организацию теоретического и экспериментального профиля. Сам же Севрук вернулся в организацию Глушко.