Техника и оружие 1995 03-04 - [40]

Да это же реактивный Мс-262! Даю полный газ, преследую противника. Летчик, очевидно, не смотрел назад, полагаясь на большую скорость. Выжимаю из машины все, что могу, стараюсь сократить дистанцию и подойти с небольшим снижением под брюхо вражеского самолета. Титаренко не отстает. Зная, что он может не сдержаться, предупреждаю: «Дмитрий, не спеши!»

Подхожу со стороны хвоста примерно метров на пятьсот, удачный маневр, быстрота действий, скорость позволили мне приблизиться к реактивному самолету. Однако в него летят трассы, мой напарник не выдержал. Про себя нещадно ругаю ведомого – план моих действий непоправимо нарушен. И все же судьба повернулась ко мне. Ме-262 стал разворачиваться в мою сторону. Дистанция резко сократилась, и я сблизился с ним. С волнением открываю огонь. Реактивный самолет, разваливаясь на части, падает.

Иван Кожедуб не был первым пилотом, «завалившим» реактивную машину. Первенство здесь за одним из канадских пилотов. Управляя английским «Спитфайром», тот сбил реактивный немецкий самолет в октябре 1944-го. Но начал я эту публикацию с имени Ивана Кожедуба не случайно. Именно он в начале пятидесятых станет во главе 324-й истребительной авиационной дивизии, давшей в ходе корейской войны отечественным ВВС свыше десятка самых результативных «реактивных» асов. Но прежде о другом.

В году 50-летия Великой Победы многие издания обращаются к тому или иному периоду второй мировой, ее различным сторонам. Много пишется и об использовании воздушной реактивной техники. Кое-кто начинает утверждать, что приоритет здесь за пилотами люфтваффе, которые держат планку первенства и в реактивной воздушной войне. Это не совсем так, а точнее – совсем не так. Обратимся к конкретике.

Приоритет у пилотов люфтваффе действительно есть, но не в эффективности ведения реактивных сражении и боев, а в другом. Они первыми начали осваивать реактивные самолеты. Сначала истребители Мессершмитт-163 с жидкостным реактивным двигателем, по сути, перехватчики, на которых запас горючего был очень мал (в основном применялись против американских «крепостей»), А затем Мессершмитт-262 – самолеты с турбореактивным двигателем, способные находиться в воздухе более длительное время. Оснащенные четырьмя 30-мм пушками они представляли собой серьезную силу. И главное, скорость Ме-262 была намного выше скорости поршневых машин. Они, как правило, сходу атаковали штурмовики, бомбардировщики противника и быстро скрывались.

Благодаря этому некоторые летчики- истребители люфтваффе добились значительных результатов в боях, точнее – в ходе воздушной охоты. Самым удачливым считается один из немецких асов, пересевший на реактивный самолет, подполковник Генрих Бар. На Ме-262 он уничтожил 16 воздушных машин противника. 14 побед на счету капитана люфтваффе Франца Шалля. По 12 самолетов сбили лейтенант Герман Бюхер, майоры Георг-Петер Едер и Эрих Рудорфер. Всего 22 немецких летчика, воевавших на реактивных самолетах, вошло в число асов, одержав больше 5 побед.

Цифры способны произвести впечатление, если учесть, что Ме-262 начал осваиваться в конце войны. Но верно и другое. Летчики союзных армий, в том числе и советские, умело сбивали реактивные самолеты. Как отправил «на приземление» Ме-262 наш Иван Кожедуб, читатель уже знает. И это при том, что тактика борьбы с ними тогда еше не была выработана. Летчики имели всего лишь рекомендацию – своевременно заметить реактивный самолет и при удобном случае атаковать, до конца используя боевые качества своих машин. И если уж по результатам второй мировой войны составлять рейтинг летчиков, имевших отношение к реактивной технике, то скорее всего нужно вести речь о пилотах стран союзников.

2.

НАСТОЯЩАЯ же реактивная война развернулась в начале пятидесятых годов в Корее 8 ноября 1950 года. В тот день в корейском фронтовом небе появились русские реактивные самолеты МиГ-15 с опознавательными знаками КНДР. Они сразу же вступили в ожесточенные поединки с американскими F-80 «Шугинг стар» и F-84 «Тандерджет». Американскому командующему Макартуру пришлось докладывать начальникам штабов о том, что летчики за все время в Корее столкнулись с боевой техникой, значительно превосходящей американскую, их боевой дух начал падать. Командование США для защиты бомбардировщиков срочно пришлось ввести новейшие реактивные истребители F-86 «Сейбр». Развернулась реактивная воздушная война, которую вели пилоты США с союзниками с одной стороны, а с другой – советские, китайские и северокорейские летчики. Задействованные МиГ-15 и F-86 «Сейбр» были современнейшими реактивными самолетами.

«Атакующие самолеты устремлялись с громадных высот, где преимущество имели МиГи, вниз на малые высоты, где господствовали «Сейбры», – вспоминал один из американских летчиков. – На встречных курсах с суммарной скоростью более 1.900 км/час самолеты сближались так быстро, что человеческий глаз и человеческие реакции были на пределе своих возможностей».

В реактивной воздушной войне успех остался за советскими асами. Заокеанские специалисты насчитывали свыше 30 применяемых тактических приемов летчиками МиГов. И это в обшем-то не удивительно. Так, 324-й дивизией, которая одна из первых прибыла в Северный Китай для противовоздушной зашиты объектов КНДР, командовал легендарный Иван Кожедуб. А потому в ходу были и «косая петля», и «карусель», и «горка к солнцу», и «ловушка», и «пасть»… Отметим, в CI1IA по-разному оценивали уровень подготовки своего противника. Командир крыла истребителей «реактивный» ас полковник Харрисон Тин г считал: «МиГ-15 страшен, если управляется хорошим, инициативным летчиком».