Те самые ужастики - [5]

— Ну так делай ее на кровати, — выпалила Элис.

Только я сделала шаг, как заметила, что наступила на куклу Шону. У нее отлетело запястье.

Элис сразу же разрыдалась.

— Да посмотри же, что ты наделала! — запричитала она.

— Да я случайно! — простонала я. — Я не нарочно!

— Нет, нарочно. Ты ненавидишь мой кукольный домик. И Шону тоже. Поэтому всегда суешь ее головой в раковину. Поэтому ты на нее наступила!

Вся в слезах, она схватила сломанную куклу и выбежала из комнаты.

Вздохнув, я раскинулась на кровати. — Дурацкий домик!

Я взглянула вверх. Дыхание перехватило.

— Нет!

Паук.

Паук с белой полоской.

Он прицепился к потолку своими толстыми мохнатыми лапами.

Если он прыгнет, то приземлится мне на лицо.

С криком я скатилась с кровати.

Когда я подняла глаза, паук уже исчез.

* * *

В течение следующих двух дней Элис со мной не разговаривала. Она просто проходила мимо, будто не замечая меня.

В пятницу перед самым ужином мы пересеклись в коридоре.

— Элис, послушай, — взмолилась я. — Я очень извиняюсь за Шону. Я случайно наступила на нее. Правда, случайно.

Она внимательно посмотрела на меня.

— Да все в порядке. Папа приделал ей руку.

Мне стало легче. Но все равно хотелось ее подразнить.

— Я обещаю, что больше не буду пихать Шону головой в раковину, — предложила я.

— Правда, не будешь?

— Ага, я теперь переключусь на Билла.

Она показала мне язык, затем развернулась и направилась в столовую. Наверняка ябедничать.

Я пошла за ней. Но тут над головой раздался перезвон стекла. Мой взгляд упал на люстру. Ее стекляшки подрагивали, испуская радужные лучи по всей комнате всякий раз, как задует ветер из центрального окна.

Но только не когда оно закрыто.

Звон стекла становился громче. Стекляшки затряслись с новой силой. Не успела я отшагнуть, как люстра оторвалась от потолка.

Я вжалась в стену.

Она с грохнулась на пол возле меня.

Вскрикнув, я уставилась на нее.

Смотрела пристально. На паучиху.

— Ты… ты чуть не убила меня! — закричала я на нее. — Я знаю, кто ты, и знаю, чего добиваешься!

И бросилась наутек. Надо спасаться. Подальше от этой злобной старухи в ее паучьем теле.

Я сделала три шага и почувствовала, как что-то тяжелое упало мне на волосы.

Мой взгляд метнулся к зеркалу в коридоре. Я увидела ее — паучиху в моих волосах.

Я чувствовала ее горячее дыхание сзади на шее.

Я ощущала кожей, как мохнатые лапки скользят по моим волосам.

— Не-е-е-е-ет! — Вопя от ужаса, я потянула ее обеими руками, но она крепко вцепилась в волосы. Так сильно. Так крепко.

Я завопила снова.

«Может, меня услышат?»

Я вбежала в нашу комнату.

— Элис, помоги! Помоги!

Ее не было в комнате.

И тут я почувствовала, как паучьи лапки, а точнее их концы, острые как когти, начали вонзаться мою кожу. До самого черепа.

Прямо в мой мозг!

— Не-е-е-е-е-е-е-ет!

Сквозь собственный крик я услышала сухой смех.

— Ты ничтожество, — проскрипел паучий голос возле самого уха.

Боль пронзила голову. Все тело.

— Ты ничтожество, ничтожество.

Паучиха что, растет в размерах? Я чувствовала, как ее мягкое тельце давит мне на спину.

Она еще стала больше? Нет. Она не стала больше.

Это я стала меньше.

Я уменьшалась, и довольно быстро. Я уже стояла в тени мерзкой паучихи, которая вцепилась в меня, проникнув передними лапами мне под кожу.

— Скоро моя месть свершится, — заскрипел паучий голос старухи у меня под ухом. — Ты теперь совсем ничтожество.

— Не-е-ет! — С очередным криком я вырвалась и бросилась в кукольный домик. Там я спряталась.

Будучи размером с куклу, я нашла там укрытие. Здесь может быть безопасно.

* * *

Во что превратилась моя жизнь? Не так уж и плохо, как звучит.

Элис сделала хороший ремонт внутри. У меня отличная комната. Она даже поставила там маленький цветной телевизор!

Я чувствую себя уютно и в безопасности.

У меня только одна большая проблема.

Элис.

Вот она снова идет сюда.

— Эй, отпусти! Элис, я серьезно! Отпусти меня!

Почему ей кажется, что это так весело — окунать меня головой в раковину?

Не тревожьте мумию

В день, когда нам домой доставили саркофаг, я старался не подавать виду, что мне не по себе. Я знал, что Ким, моя старшая сестра, будет вечно меня дразнить, если заметит, как я волнуюсь.

— Ух ты! Гроб притащили, — начала Ким. — Испугался, Джефф?

Ким думает, что если ей тринадцать, а мне только одиннадцать, то я какой-то трусишка.

Она постоянно выпрыгивает из-за угла и пытается меня напугать. Это ее единственное занятие — дразнить и называть меня слабаком.

Отец у нас директор городского музея, поэтому я навидался саркофагов — в самом музее, правда. А этот первый, который привезли к нам домой.

Я считаю, что так нельзя было делать, но мама все же попросила грузчиков, чтобы те спустили саркофаг в подвал. Она строго сказала, чтобы мы не бегали вокруг него.

Когда работяги ушли, мы с Ким стояли у лестницы, глядя в глубину подвала.

— Я слышала, что мумии, — начала Ким, делая страшные глаза, — встают по ночам и ходят в поисках жертвы.

— Ты врешь, — ответил я.

— Да точно тебе говорю, — уверяла она. — Мумии завидуют живым, поэтому, как стемнеет, они бродят вокруг и забирают их жизни.

— Ну, у этой точно не выйдет — ее крышка цепями примотана.

— Знаешь, Джефф, какая твоя худшая черта? Ты слабак, — заявила Ким.