Тайный голос - [33]

На мамином лице отразилось понимание.

– Но потерять целый учебный год... – раздражённо начала она.

– Вовсе нет. Ей, насколько я вижу, – рассмеялась настоятельница, указав на свечи, – уже исполнилось шесть, а значит, государственная школа должна её принять. Речь ведь идёт не о поступлении, а о переводе в первый класс.

– Особенно когда предыдущая школа, то есть наша, такую просьбу поддерживает. Вот все документы и справки, – сказала матушка Альфонса, протягивая маме большой жёлтый конверт.

4

Вот так и получилось, что седьмого января Кора, держась за мамину руку, вышла из дома, чтобы встретить свой второй «первый день в школе». Они уже договорились, что с завтрашнего дня Кора будет ходить вместе с сёстрами Гиганти – няне больше не нужно провожать и встречать её, потому что школа совсем рядом, а Донателла клятвенно обещала всю дорогу держать подругу за руку. От мысли, что она никогда больше не увидит синьору Сфорцу, на душе стало немного легче. Жаль, конечно, Серенеллу: бедняжка осталась совсем одна на Ослиной парте. Впрочем, Серенелле уже почти семь, и ей будет проще справиться с таким испытанием.

В новой школе она попала в один класс с Паолеттой. Вместо учительницы здесь был учитель, лысый пузатый человечек, вечно хватавшийся за длинную указку.

(– Но только для того, чтобы нам удобнее было следить за строчками в таблицах, – прошептала Коре на ухо соседка по парте.)

– Добро пожаловать, – сказал учитель. – Выйди-ка к доске и расскажи, что ты уже знаешь. Если отстала, придётся на первое время назначить тебе дополнительные занятия, – и, пока Кора шла к доске, объяснил: – Девочка же не виновата, что в другой школе учат не так, как у нас.

– Привет, – сказала Доска Тайным Голосом. – Расслабься, что ты так волнуешься? Даже если допустишь ошибку, ничего не случится.

– Привет, – ответила Кора. – Как же так вышло, что тебе оторвали ноги и прибили к стене? И как мне зайти за тебя, когда поставят в угол?

– Не понимаю, о чём это ты, – нахмурилась Доска.

– Ну, чего же ты ждёшь? Покажи, что знаешь, – поторопил учитель. – Чёрточки-крючочки, рисунки – что хочешь.

Кора взяла мел и написала: «Я не осёл».

Слова вышли на загляденье. И все петельки с завитушками оказались на месте.

Одноклассницы расхохотались. Учитель тоже не смог сдержать усмешки, но тут же посерьёзнел:

– А ты молодец! И слова написаны правильно, и позиция ясна. Похоже, ты неплохо продвинулась под руководством синьоры Сфорцы. Думаю, нагнать класс тебе не труда не составит.

5

И действительно, уже к концу дня Кора научилась писать своё имя и смогла прочесть в букваре фразу длиной в целых две с половиной строки. А через пару месяцев она уже почти не делала ошибок в диктанте, считала до ста, складывала и вычитала, не загибая пальцев, и знала наизусть два стихотворения: короткое, под названием «Река Бо», и длинное, в котором говорилось о мёртвом ребёнке, – «Плач извечный».

В апреле тётя Лючия подарила ей красивую книгу с картинками – историю ожившей деревянной куклы по имени Пиноккио. Там, правда, было много трудных слов, которыми обычные люди нечасто пользуются (вроде «засова» вместо замка, «жандармов» вместо карабинеров, «скарба» вместо имущества или «чела» вместо лба), но Кора всё равно прочла её сама.

Близнецы, которым исполнился годик, научились говорить «га-га», «та-та», «бррум» и прочие понятные им одним слова, ползали на четвереньках и в мгновение ока запускали повсюду руки – особенно туда, куда их совать не стоит: например, в коробку с булавками или в электрическую розетку. Если кто-нибудь брал их за руку, они уже вполне сносно ходили.

А в один прекрасный день Джованбаттиста, оторвавшись от созерцания разноцветного резинового коврика, сам поднялся на ноги, держась за кресло в гостиной, и неверными шагами доковылял до журнального столика.

– Пошёл! Пошёл! – торжествующе воскликнула бабушка Ида, подхватив его на руки и расцеловав с ног до головы. Через два дня наступил черед Анджело: тот, цепляясь за папины брюки, пересёк комнату и попал прямо в распростёртые объятия Коры.

Вечером, убедившись, что они с Анджело остались наедине, Кора усадила его и приподняла кофточку на спине. Как она и предполагала, а точнее, опасалась, Тайные Крылья бесследно исчезли. Взгляд Анджело был таким печальным, что Кора взяла брата из колыбельки, прижала к себе и, прежде чем уложить спать, всплакнула вместе с ним.

Теперь Кора больше всего в жизни боялась в свою очередь потерять Тайный Голос: ведь она научилась читать и писать, в математике дошла до деления, знала, чем сочинение отличается от изложения, у неё была новая причёска с чёлкой, а приходящей швее пришлось надставить все её платья – в общем, Кора стала совсем большой девочкой. И каждое утро, едва проснувшись, она приветствовала вещи в своей комнате, содрогаясь от мысли, что те не ответят. Но Стул, Шкаф, Ковёр и Колыбелька Анджело каждый раз вежливо отвечали:

– Доброе утро, Кора. Прекрасный сегодня денёк, правда? – или: – Жаль, что на улице слякоть.

Шли месяцы, школьный год закончился. Кора перешла в следующий класс и теперь училась плавать в море без спасательного жилета. Но Тайный Голос так её и не покинул.