Тайный дневник Розовой Гвоздики - [39]

Селвик поднял бокал вина, будто провозглашая тост:

— Прощай, Пурпурная Горечавка!

— Ну, это же в худшем варианте.

Губы Ричарда растянулись в невеселой улыбке:

— Значит, на это и нужно рассчитывать. Разве я могу рисковать? Дело даже не в задании, которое мне поручено выполнить. Гораздо страшнее то, что могут пострадать люди.

Впрочем, Джефф слишком долго знал Ричарда, чтобы купиться на его идеалистические рассуждения.

— Знаешь, что на моем месте сказал бы Майлс? «Хватит изображать благородство!» И он был бы прав.

Не выдержав напряженного взгляда приятеля, Ричард откинулся на спинку кресла и поспешил сменить тему:

— Что еще интересного случилось во время моего отсутствия? Может, Деларош подавился куриной костью и стал заикой?

Пинчингтон-Снайп с отвращением оттолкнул куриное филе.

— К моему огромному сожалению, Деларош жив и здоров. Знаешь, в нем умер комедиант — позавчера во время визита в Тюильри он заверил Бонапарта, что если Пурпурная Горечавка не объявится в течение двух недель, значит, он, Деларош, его спугнул.

— Ну, так не пойдет, — медленно произнес Селвик, раскачиваясь в кресле, изумрудные глаза стали похожи на кошачьи. — В конце концов, разве правильно оставлять человека в плену иллюзий?

Карие глаза Джеффа вспыхнули:

— Как же нам помочь ему вернуться к реальности?

— Ну… — Ричард вертел в руках бокал, наслаждаясь красивыми переливами бордовой жидкости в пламени свечи, — можно просмотреть его секретные записи… Но ведь мы их не раз читали, а страшно хочется новизны!

— Так, — задумчиво проговорил Джефф, подыгрывая другу, — можно оставить на подушке веселую записочку, но…

— Это мы тоже пробовали, — грустно закончил Селвик. — У Делароша есть что-нибудь новое и интересное?

Пинчингтон-Снайп обреченно покачал головой:

— Боюсь, ничего стоящего. Как насчет того, чтобы вызволить кого-нибудь из Бастилии? Мы давненько никого не спасали, Деларош точно обрадуется.

— Отличная идея! — Сильно качнувшись, кресло ударилось об стол, так что приборы подскочили. — Дружище, ты просто гений!

— Ты преувеличиваешь, — скромно потупился Джефф.

— Это всегда пожалуйста, — любезно сказал Селвик. — Кажется, молодой Фэлконстоун злоупотребляет французским гостеприимством. Мы ведь не хотим истощить запасы Бастилии!

— Черствый хлеб и ржавую воду?

— Не забывай о крысах в награду за хорошее поведение. Уверен, французы считают их деликатесом вроде лягушек и коровьих мозгов!

— Неудивительно, что у них случилась революция! — простонал Джефф. — Уверен, они все страдали от хронического несварения.

— Знаешь, а в этом что-то есть, — изрек Ричард, вставая. — Но написание трактата «Гастрономические причины Французской революции» придется отложить до лучших времен. Нас ждут занятия поинтереснее.

Глава 12

В маленьком кабинете министерства полиции у окна стоял человек, беззаботно заложив руки за спину. Зачесанные на лоб волосы придавали ему серьезный вид и делали похожим на римского сенатора, спокойного и уверенного в себе. Однако стоило ему заговорить, как голос зазвенел от гнева:

— Все зашло слишком далеко, Деларош. Бонапарт недоволен. Я недоволен! Этот человек не может позорить нас на всю Европу. — Министр полиции медленно обернулся и окинул своего подчиненного ледяным взглядом. — Что вы собираетесь предпринять?

— Убить наглеца.

Стремительное движение, и нож для бумаги с серебряной ручкой проткнул стопку промокательной бумаги на столе Делароша. Караульный испуганно втянул голову в плечи, но Фуше как ни в чем не бывало разглядывал раскачивающийся нож.

— Все это очень здорово, только ведь сначала нужно его поймать. Сколько лет прошло? Четыре, пять?

— До следующего года он не доживет! — Желтоватое лицо сыщика вспыхнуло, совсем как у испанского инквизитора. — Я составлю небольшой список подозреваемых, которых мои люди будут караулить день и ночь. Они даже помочиться не смогут без моего ведома. У верен, к концу месяца я его поймаю, — криво усмехнулся Деларош.

— Уж постарайтесь! — холодно проговорил Фуше. — Для покорения Англии необходима строжайшая секретность. Любая утечка информации может стать роковой. — Фуше надел элегантную черную шляпу. — Остается только надеяться, что газетчики еще не узнали о вашей последней неудаче. Предлагаю вам сдержать слово, иначе с жизнью попрощается не только Пурпурная Горечавка. Всего хорошего, Гастон!

Министр полиции вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.

Гастон Деларош подошел к столу и сел, аккуратно подняв полы сюртука. На стопке промокательной бумаги лежал небольшой кремового цвета конверт.

Таких конвертов с печатью Пурпурной Горечавки у него целый стол. Сыщик уже давно вычислил лондонского торговца канцелярскими товарами, который продавал подобные и от нехватки клиентов явно не страдал. Если бы список подозреваемых составлялся на основе потребителей таких конвертов, то в него бы входили принц Уэльский и мисс Мэри Уортли Монтэгю. В конверте лежал счет за проживание в карцере Бастилии: по одному шиллингу за черствый хлеб и тухлую воду, два шиллинга за крыс, три за развлечения в виде оскорблений и надругательств со стороны охраны и так далее, и тому подобное. Внизу маленький пурпурный цветочек вместо подписи. Имелась и оплата в виде небольшой кучки английских монет.