Тайные сестры - [4]

А Мира Бест сейчас поднесла иголку к этому пузырю.

– Что же это такое? – скорее для приличия поинтересовалась Кристи.

– «Горизонт» стал слишком экстравагантным журналом, – начала Мира. – Нашим читателям неинтересны сомнительные эксперименты и никому не известные японские модельеры, которые не сегодня-завтра разорятся.

Кристи фыркнула, но сдержалась.

– Мы должны больше писать об известных фирмах, – продолжала Мира, – тех, кого публика знает, чьи вещи покупает.

– Конечно, ведь они дают рекламу на наших страницах! Все правильно: рука руку моет, – тихо сказала Кристи.

– Реклама здесь ни при чем, – как отрезала Мира. – И если ты еще когда-нибудь заикнешься, что рекламодатели могут диктовать мне свои условия, ты будешь уволена. И можешь менять профессию.

В этом Кристи не сомневалась. У Миры везде были прочные связи еще со времен Адама. У Кристи же, кроме хорошего понимания тенденций моды и таланта журналиста, не было ничего.

– Я надеюсь, мы поняли друг друга? – жестко спросила Мира.

– Совершенно.

Мира продолжила свою, похоже, заранее приготовленную речь:

– «Горизонт» считается одним из лучших журналов мод, поэтому естественно, что известные модельеры дают рекламу именно на наших страницах. Разве они не сумеют придумать что-нибудь новое и интересное? Взять хотя бы Питера Хаттона. – Мира запнулась и пристально поглядела на Кристи. – Ты не согласна?

– Я не видела его последних работ.

Мира слегка покраснела.

– Кристи, у тебя острый ирландский ум. Пойми же наконец, что нам лучше быть союзниками, чем врагами.

– Шотландский, – поправила Кристи.

– Что?

– Может быть, у меня ум и острый, но он шотландский, а не ирландский.

– Не важно, – нетерпеливо прервала ее Мира. – Главное – то, что направление «Горизонта» теперь изменится. Мы будем писать о модельерах и ювелирах, чьи вещи продаются в лучших магазинах Парижа, Нью-Йорка, Рима, Лондона, Лос-Анджелеса и Токио, а не о никому не известных японских или латиноамериканских кустарях.

Кристи приказала себе молчать, но не сдержалась:

– Вряд ли кто-нибудь назовет Питера Хаттона одним из лучших модельеров мира. Последнее время дела его идут неважно.

– Ерунда.

– Ой ли? Цены в его магазинах падают, промышленники отказываются использовать его разработки, и ходят даже слухи, что…

– Ерунда, – резко перебила ее Мира. – О модельерах часто ходят всякие нелепые слухи. Питер Хаттон признан одним из лучших модельеров Америки. Его фирменный знак можно увидеть повсюду.

– Вот именно, повсюду.

Мира поморщилась. Она поняла намек Кристи: нельзя быть элитным модельером и в то же время продаваться по всей Америке.

– Питер скоро представит новую, совершенно потрясающую коллекцию. – Мира решила не обращать внимания на скепсис Кристи. – Я уже видела наброски и уверена, что коллекция будет иметь большой успех. «Горизонт» должен написать об этом большую статью.

Кристи понимала: она уже не хозяйка самой себе. Мира заранее решила, как «Горизонт» должен оценить новую коллекцию. Бездарный, давно выдохшийся Хаттон должен получите восторженный отзыв.

– Я знаю, у тебя получится. Смелость и необычность замысла Хаттона сможешь оценить только ты, с твоим вкусом и талантом. – Мира была уверена в согласии Кристи.

Кристи хотела было отказаться, но вспомнила о Джо-Джо.

«Джо-Джо, во что ты меня втянула?! Послать бы эту сушеную воблу подальше! Но я не могу. Мне остается надеяться только на то, что я сумею найти новую работу прежде, чем она сумеет разрушить мою репутацию. Или надеяться, что Питер Хаттон действительно изобразил что-то необычное. Но это было бы чудом».

– Интересная идея, – произнесла Кристи вслух.

Это была ее обычная фраза, которой она прикрывалась, когда не знала, что сказать.

Мира улыбнулась так, будто у нее камень с плеч свалился.

– Ну что ж, я рада, что мы союзники. С такими сотрудниками, как ты, «Горизонт» будет процветать.

– А с Хаттоном ты договорилась? – спросила Кристи.

– Эми уже купила для тебя билеты на самолет.

– Разве шоу Хаттона будет не в Манхэттене?

– Предварительный показ будет там, где к нему впервые пришло вдохновение, – в Ксанаду. В своей новой коллекции он использовал мотивы искусства древних индейцев, живших когда-то в этих краях. Предоставишь мне материал через тринадцать – нет, двенадцать с половиной дней, перед основным показом в Манхэттене.

– Не так уж много времени для того, чтобы написать столь эпохальную статью!

– Эми передаст тебе вместе с билетами мои наброски. Ты успеешь просмотреть их до завтра, а не успеешь – прочитаешь в самолете. Лететь самолетом всегда скучно, как раз и развлечешься. А сейчас прошу меня извинить. – И Мира вновь вернулась к фотографиям.

Кристи вышла, не сказав ни слова.

Закрыв за собой дверь, она постояла некоторое время, пытаясь унять дрожь в руках. Глубоко вздохнула несколько раз и отправилась к себе в кабинет, размышляя над тем, что ей при новом раскладе «светит» в редакции «Горизонта».

Похоже, «светило» ей не так уж и много. Хо-вард был для нее учителем и наставником, и вряд ли его сможет кто-нибудь заменить. Люди с таким умом и безукоризненным вкусом, как у него, рождаются раз в столетие.

«Сначала Джо-Джо и Ксанаду, – решила Кристи. – Затем поиски новой работы».