Тайные архивы Голубой крови - [26]

— Ханна… Ханна…

Оно знало, как ее зовут.

— Впусти меня… впусти меня…

Его голос гипнотизировал. Девушка приблизилась к окну и начала поднимать защелку.

— Стой!

Ханна обернулась. Парень стоял на пороге, и лицо его было искажено страхом.

— Не надо, — попросил он. — Оно хочет, чтобы ты пригласила его внутрь. Пока ты держишь окно закрытым, оно не может войти. И я в безопасности.

— Но что это такое? — спросила Ханна, чувствуя, как сердце лихорадочно бьется в груди. Она отняла руку от окна, но не могла оторвать взгляд от него. За окном ничего не было видно, но Ханна по-прежнему ощущала присутствие существа. Оно было где-то рядом.

— Это тоже вампир. Вроде меня, но другой. Он… сумасшедший, — ответил парень. — Он поедает себе подобных.

— Вампир, который охотится на вампиров?

Парень кивнул.

— Я понимаю, что это звучит нелепо…

— Это… это он тебя так? — спросила Ханна, придвинувшись и легонько коснувшись струпьев на шее парня. На ощупь они оказались шершавыми. Ханна внезапно ощутила острую жалость к незнакомцу.

— Да.

— Но с тобой все нормально?

— Думаю, да. — Парень повесил голову. — Надеюсь, что да.

— А как ты смог попасть внутрь? Тебя же никто не приглашал, — поинтересовалась Ханна.

— Верно. Но я не нуждаюсь в приглашении. Дверь была открыта. Но во всех здешних домах было открыто множество дверей, а я не смог войти ни в какую, кроме этой. Потому я и подумал, что нашел его. Дом нашей семьи.

Ханна кивнула. Это звучало вполне разумно. Конечно, он может войти в собственный дом. Грохот прекратился. Парень перевел дыхание.

— Оно ушло. Но вернется.

На лице его читалось такое облегчение, что теперь в душе Ханны зародилась симпатия к нему.

— А что тебе нужно от меня? — спросила она. Ханна не боялась никого. Ее мать всегда говорила, что дочь просто создана для чрезвычайных обстоятельств. Она была стойкой и надежной — из тех, кто скорее вгонит кол в сердце чудовищу, чем примется верещать, взывая о помощи. — Я могу чем-нибудь помочь?

Парень приподнял бровь и взглянул на нее с уважением.

— Мне нужно убраться отсюда. Я не могу сидеть здесь вечно. Мне нужно идти. Нужно предупредить остальных. Рассказать им, что произошло со мной. Опасность усиливается. — Он обессиленно привалился к стене. — То, о чем я прошу, может быть немного больно, и я не хочу настаивать, если это не будет даровано мне по доброй воле.

— Что, кровь? Тебе нужна кровь? Ты ослабел, — догадалась Ханна. — Тебе нужна моя кровь.

— Да.

Из-за теней его лицо заострилось, и Ханна увидела, как ввалились его щеки. Какой у него землистый, болезненный цвет лица. Возможно, в легендах о вампирах есть доля правды.

— А я не превращусь в…

— Нет. — Парень покачал головой. — Так оно не действует. Сделать вампиром невозможно. Мы рождаемся такими. Проклятыми. С тобой все будет нормально — может, появится усталость и легкая сонливость, но больше ничего.

Ханна сглотнула.

— А без этого никак?

Ей не особо нравилось, как это звучит. Он должен укусить ее. Пить ее кровь. При одной мысли об этом Ханна почувствовала тошноту, но вместе с тем и странное возбуждение. Парень медленно кивнул.

— Если ты не захочешь, я пойму. Большинству людей это не понравилось бы.

— Можно, я подумаю? — спросила Ханна.

— Конечно, — отозвался он. И исчез.

На следующую ночь, когда он вернулся, он казался еще более больным, чем прежде, и словно бы истаивал — в общем, ему делалось все хуже прямо у нее на глазах. У него настолько заострились скулы и натянулась кожа, что Ханне показалось, будто она видит очертания черепа. Она подумала, что он выглядит полумертвым, а потом начала размышлять о том, может ли существо, которое и так неживое, выглядеть полумертвым.

— Ты почти права, — улыбнулся он.

— Ты еще и мысли читаешь.

Это было утверждение — не вопрос.

— Я могу это делать, когда хочу, но сейчас мне и не пришлось ничего читать, все было ясно по твоему взгляду. Я действительно настолько плохо выгляжу?

Девушка кивнула.

— Извини.

— Какой я глупец, — произнес парень, прижав к глазам стиснутые кулаки, словно пытался преградить путь какому-то ужасному воспоминанию. — Мне следовало это понять с самого начала… какой я глупец!

Он отнял кулаки от лица и взглянул на свои грязные ногти.

— Ты о чем? — переспросила Ханна.

Но парень продолжал яростно шептать:

— Я должен был понять, что это она! Я знал, но забыл… наверное, она использовала меня, или что-то, живущее в ней… у меня все смешалось в голове… Я помню, что происходило, но иногда не в силах поверить, что все это и вправду произошло… и возникает такое ощущение, что это меня следовало уничтожить. Или что меня уже уничтожили.

Его слова не имели ни малейшего смысла, и Ханне начало казаться, что у нее все смешалось в голове не меньше, чем у него.

— Она — это кто?

Но ему не было нужды объяснять. Все было ясно по боли, написанной на его лице. Ханна ощутила укол зависти. В это дело была замешана другая девушка. Как и всегда. Так не бывает, чтобы у парня с такой внешностью — изможденного, красивого, с печальными черными глазами — не было девушки.

— Она очень много значила для меня, — пробормотал он. — Но думаю, мне нужно вернуться обратно… так что я смогу… Господи… Я смогу ее убить.