Тайны Вселенной - [151]

Далее рассматривается следующая из виртуальных моделей с приведением множества схем, графиков, иллюстраций. Затем — следующая. Пока очередь не доходит до совершенно фантастических вариантов. К таковым относится, к примеру, так называемое керровское (по имени математика Керра) решение проблемы применительно к вращающимся «черным дырам» с использованием элипсоидальной системы координат. В итоге получаются совершенно умопомрачительные результаты, не совместимые ни со здравым, ни с каким угодно иным смыслом.[61] Но таков закономерный результат теоретических штудий и упражнений, когда они — в полном отрыве от реальной действительности опираются исключительно на игру воображения. Dixi etanimam meam salv-avi. [Я сказал и тем спас свою душу].

КОСМИЧЕСКИЕ КОНТАКТЫ

Одной из самых интригующих и по сей день не разгаданных тайн Вселенной является вопрос о возможных контактах между разумными существами, населяющими безграничные космические просторы и бесчисленные миры. Правда, для начала хорошо бы доказать, что такие гуманоиды существуют, и выявить, что они из себя представляют. Писатели-фантасты считают это как бы самим собой разумеющимся. Но не только они. Еще ученик Демокрита Метродор Хиосский писал:

«Невозможно, чтобы в громадном поле рос только один пшеничный колос, и также невероятно, что в бескрайней Вселенной есть только один обитаемый мир».

Тема множественности обитаемых миров — одна из излюбленных в науке ХVII—ХVIII веков. Ей отдали дань многие выдающиеся мыслители — ученые и философы. Опубликованный в 1686 году трактат Бернара Фонтенеля «Разговоры о множестве миров», посвященный главным образом вопросу о населенности Космоса живыми разумными существами, надолго стал европейским бестселлером (в 1740 году он был переведен на русский язык Антиохом Кантемиром). Фонтенель показал читателю все известные планеты и вывел его в звездные просторы, где каждая звезда-солнце также освещает какой-нибудь населенный мир.

Мы, люди, во Вселенной не что иное, как небольшая семья, все лица которой друг с другом схожи. Но на какой-нибудь другой планете есть другая семья, лица которой имеют совсем другой вид. Ясно, что различия возрастают по мере все большего удаления, и, если бы кто-нибудь увидал рядом жителя Луны и жителя Земли, он сейчас же заметил бы, что они принадлежат более близким друг к другу мирам, чем житель Земли и житель Сатурна. Если здесь пользуются для разговора голосом, то на другой планете могут объясняться лишь знаками, а на третьей, еще более удаленной, возможно, не говорят вовсе. Здесь рассуждение основывается на опыте; там опыт мало способствует рассуждениям: а еще дальше старики не более сведущи, чем дети. Здесь морочат себе голову будущим больше, чем прошедшим; там прошедшее больше заботит людей, чем будущее; а еще дальше не заботятся ни о прошедшем, ни о будущем, и, быть может, эти существа далеко не самые несчастные. Говорят, что мы, по-видимому, лишены от природы шестого чувства, которое помогло бы нам узнать многое из того, чего мы не ведаем. Очевидно, это шестое чувство находится в каком-нибудь другом мире, где в свою очередь отсутствует какое-либо из наших пяти чувств. Быть может, существует даже большее количество всяких природных чувств. Но в дележе, который мы произвели с обитателями других планет, нам досталось всего только пять, которыми мы и удовлетворились, поскольку другие чувства остались нам неведомы. Поэтому наши знания имеют известные границы, каковые человеческому разуму никогда не перешагнуть: наступает момент, когда нам вдруг недостает наших пяти чувств; то, что остается нам непонятным, понимают в других мирах, которым, наоборот, неизвестно кое-что из того, что знаем мы. Наша планета наслаждается сладким ароматом любви, и в то же время во многих своих частях она опустошаема ужасами войны. На какой-нибудь другой планете вкушают вечный мир, но среди этого мира жители ее совсем не знают любви и томятся скукой. Наконец, то, что природа совершила в малом, среди людей, для распределения благ и талантов, то она, несомненно, повторила в больших размерах для миров и при этом не преминула пустить в ход чудесный секрет, помогающий ей все разнообразить и в то же самое время все уравнивать — в виде компенсации.

………………………………………………….

Но что сказать о жителях Меркурия? Они более чем в два раза ближе к Солнцу, чем мы. Должно быть, они обезумевают от бушующих в них жизненных сил. Я думаю, что у них совсем нет памяти — не более, чем у большинства негров; что они никогда ни о чем не размышляют и действуют лишь по прихоти и внезапному побуждению; наконец, что именно на Меркурии находятся сумасшедшие дома Вселенной. Они видят Солнце в девять раз большим, чем мы; оно посылает им настолько сильный свет, что, если бы они оказались на Земле, они приняли бы наши самые ясные дни всего лишь за слабые сумерки и, быть может, не смогли бы днем различать предметы. Жара, к которой они привыкли, настолько сильна, что тепло Центральной Африки их несомненно бы заморозило. Наше железо, наше серебро, наше золото у них, по всей очевидности, расплавилось бы, и все эти металлы можно было бы видеть только в жидком состоянии — как у нас обычно видят воду, хотя в определенные времена года она и бывает весьма твердым телом. Жители Меркурия и не заподозрили бы, что в другом мире эти жидкости, возможно образующие у них реки, оказываются в высшей степени твердыми телами.