Тайны 'Волчьева логова' - [2]

ЛОГОВО ЗВЕРЯ

Еще во время своего пребывания в тюрьме в Ландсберге, после неудавшегося фашистского путча в 1923 году, Гитлер диктует товарищу по камере Рудольфу Гессе свою книгу "Майн кампф", где тот записывает, что одной из важнейших задач среди прочих будет изыскание "безопасного для жизни места в России и на ее территории". Так почти за 20 лет до нападения на Советский Союз были недвусмысленно сформулированы направление главного удара немецко-фашистского режима и идея безопасного "логова" - надежного убежища для фюрера, откуда он мог бы руководить военными действиями, не опасаясь возмездия. Подходящее место было найдено в лесисто-болотистом крае в Восточной Пруссии, в 8 километрах на северо-восток от местечка Растенбург (ныне маленький и тихий польский городок Кентшин). Тогда же это было Богом забытое укромное болотистое место, в стороне от главных дорог. Местных жителей там можно пересчитать по пальцам. А безопасность фюрера надежно охраняли не только болота, но и многочисленные ряды колючей проволоки с минными полями, многочисленные посты охраны да многометровые потолки в его бетонном жилище, больше напоминавшем логово хищного зверя. Недаром сам Гитлер назвал свою ставку "Вольфшанце" - "Волчье логово". Его строительство на "прилежащих к фронту границах" было начато осенью 1940 года, то есть незадолго до утверждения плана "Барбаросса" и нападения на Советский Союз. Официально здесь будто бы возводили корпуса химического завода "Аскания". Основные работы проводила "организация Тодт", которая строила военные объекты и коммуникации, а также всевозможные бетонные укрепления. Здесь работали только немцы - две-три тысячи человек. Уже во время создания "логова" оно было тщательно замаскировано и защищено. Одновременно рядом со ставкой строились два аэродрома - основной в 5 километрах к югу и запасной непосредственно на территории ставки. Сразу же после нападения на Советский Союз Гитлер решил перебраться в еще не законченное "Волчье логово", почувствовав возросшую для него опасность, особенно после первой бомбардировки Берлина. 24 июня 1941 года был подписан приказ о переносе ставки в болота под Растенбургом, а через несколько дней, вслед за фюрером, туда начали стекаться его сподручные со своими штабами. По соседству с его мрачным гигантским бункером разместились не менее зловещие громады имперского маршала Германа Геринга, шефа канцелярии национал-социалистической партии Мартина Бормана, Верховного главнокомандующего фельдмаршала Кейтеля, начальника оперативного отдела генерал-полковника Иодля, а также представительства различных штабов и министерств. Среди сосновых лесов возник ощетинившийся и зловещий, овеянный таинственностью городок, из которого в течение трех с половиной лет невидимая рука руководила немецко-фашистскими войсками на Восточном и Западном фронтах. Почти всю войну "зверь" скрывался в своем "логове". Лишь изредка он навещал Берлин. В немецких газетах того времени тайна "логова" свято охранялась, и потому часто мелькала стандартная и таинственная формулировка: "Фюрер находится на поле битвы". На самом деле он никогда не был на поле боя. Да и вообще с начала войны с Советским Союзом неохотно выезжал из своей ставки считанное число раз: в штаб фон Лееба под Ленинградом, в Полтаву, Борисов да в Винницу, где находился с июля до октября 1942 года. Остальное время Гитлер почти безотлучно жил в "Вольфшанце" и покидал свой бункер лишь для прогулок, которые он совершал со своей овчаркой Блонди по узкой дорожке, проложенной между минными полями. Изредка он позволял себе и более отдаленные прогулки по окрестностям - к вилле на берегу соседнего живописного озера, где он мог провести несколько приятных часов в обществе своей любовницы Евы Браун. Лишь учуяв, что положение на Восточном фронте начинает складываться не в его пользу, он уже не высовывался из своего убежища. До тех пор, пока войска второго и третьего Белорусского фронта не подошли вплотную к границам Восточной Пруссии. Тогда в панике бросил "зверь" свое "логово" и переселился в Берлин, пророчески бросив при уходе: "Если я уеду из Восточной Пруссии, мы ее потеряем". Это было 20 ноября 1944 года. Началась планомерная эвакуация ставки, хотя ни одной бомбы или снаряда на нее так и не было сброшено. После того как высшее командование удалилось в Берлин, места в бункерах занял штаб четвертой армии генерала Хоссбаха. Недолго ему удалось отсиживаться в крепких бункерах. В середине января 1945 года советские войска двинулись на запад, и немцы в панике бежали из "логова", спешно заметая следы. 24 января жители близлежащих Деревушек были разбужены громоподобными раскатами из растенбургского леса. Это уходящие фашисты уничтожали за собой бункеры. Через три дня в бывшую ставку фюрера вошли советские солдаты, для которых захваченные бетонные глыбы были полнейшим откровением. Вот так тайна нахождения "Вольфшанце" перестала существовать. Трудно даже себе представить, что немцам в течение трех с лишним лет удавалось надежно сохранить ее как от противника, так и от собственных подданных и даже приближенных к фюреру особ. Невольно напрашивается, мысль: что было бы, если бы уже в первые месяцы создания ставки о ней узнали союзники? Тогда можно было бы в корне изменить весь ход кровопролитной войны уже в самом ее начале. Но нет, видно, не знали ничего о ней ни наша, ни английская, ни американская разведки. А ведь располагалось "Вольфшанце" всего лишь в паре часов лету на тяжелом бомбардировщике с ближайшего советского аэродрома.