Тайны мозга - [48]

Острова гениальности

Мы задействуем механизмы памяти при любой деятельности — будь то завязывание шнурков на обуви или планирование отпуска, но запуск того или иного вида памяти зависит от контекста этой деятельности. Одно дело вспомнить в деталях вечеринку с деловым разговором, другое дело — ту же вечеринку, но романтическим знакомством. Здесь механизмы памяти зависят от эмоциональной или смысловой значимости события, его важности для конкретных действий. Все это оценивается преимущественно в префронтальной коре больших полушарий мозга, которые постоянно обмениваются запросами с гиппокампом по поводу извлечения той или иной информации.

Бывает, в суете событий, в море информации все сливается в единый гудящий фон, и казалось бы, уже ничто не может вырвать человека из этого потока, как вдруг мелькнет еле слышный тревожный аромат духов — это сработали фильтры непроизвольного внимания, префронтальная кора тут же запросила гиппокамп, а тот уже через лимбическую систему развернул воспоминание.

— Непроизвольное внимание сразу заставляет вас отвлечься от чего бы то ни было, чем вы заняты, — разъясняет профессор Уточкин. — Оно вам как бы говорит: «Вот смотри, здесь сейчас что-то происходит, что может быть гораздо важнее, чем то, чем ты сейчас занят. Тебе нужно туда посмотреть, прислушаться и, возможно, быстро как-то отреагировать: либо убежать, либо, наоборот, подойти посмотреть». Поэтому, конечно, непроизвольное внимание — это очень эволюционно важный механизм.

Мозг, видимо, устроен таким образом, чтобы без нашего осознанного контроля автоматически выделять в потоках информации некоторые сигналы, важные с точки зрения прошлого опыта или прогнозов на будущее. Здесь тоже видна оптимальная эргономика — какой смысл расходовать ресурсы мозга на «прослушку» всего, достаточно накопить в своем опыте коллекцию значимых по жизни сигналов и реагировать только на них.

— Допустим, если вы смотрите на какое-то однородное поле, которое заросло травой — трава создает более-менее такую однородную текстуру, — предлагает профессор Уточкин, — и вдруг на этом поле вы видите какое-то яркое пятно. Вполне возможно, что для хищника — это прячущийся в траве какой-нибудь зверек, который может стать его потенциальной пищей. А для этого несчастного зверька такое яркое пятно может стать сигналом, но уже о том, что в поле притаился хищник. Кстати, именно поэтому в эволюции многие виды научились маскироваться своими пятнистыми шкурами, для того чтобы не привлекать к себе внимание. Это очень важное приспособление помогает многим живым существам выжить.

А как далеко простираются возможности нашего мозга заметить в обычном потоке событий что-то необычное, что-то резко изменившееся, внезапно появившееся или исчезнувшее?

— Если в момент, когда происходит изменение, ваше восприятие, пусть на короткий миг, прервется — например, вы моргнете или вы переведете взгляд, то этих секунд будет вполне достаточно для того, чтобы это изменение осталось вами незамеченным, — констатирует доцент Уточкин. — Конечно, если ваше внимание не было сосредоточено на объекте непосредственно перед тем, как изменение произошло, — тогда обман не пройдет. А так, при полной рассредоточенности, вы можете даже не заметить подмены собеседника, с которым разговариваете.

Возможно ли такое допустить, что мозг человека с его непревзойденным в природе интеллектом может не заметить то, что происходит у него на виду?

Профессор И.С. Уточкин в своем исследовании этого феномена в Высшей школе экономики с использованием прибора слежения за взором показал, что вокруг объекта на экране, к которому привлечено внимание испытуемого, существует настоящая «слепая зона», в которой чтобы там ни происходило, остается незаметным для испытуемого.

Что же, наше избирательное внимание, а теперь мы знаем, что это целый комплекс отношений между мозговыми структурами, работает избирательно и автоматически по собственным законам нейроэргономики и человек иной раз не в силах увидеть даже то, что находится у него непосредственно перед глазами. Вот почему одни события надолго откладываются в нашей памяти яркими образами, а другие с легкостью забываются. Может феномен забывания — это не что иное, как результат работы избирательного внимания. Как можно запомнить то, что находится в «слепой зоне», иными словами — «черную кошку в темной комнате»?

Но как тогда быть с теми, кого мы называем обладателями феноменальной памяти? Как им удается помнить, казалось бы, все, если они обладают все тем же избирательным вниманием?

Когда в соревнование вступает человек с феноменальной способностью к запоминанию или хотя бы просто с натренированной памятью и со знанием правил мнемоники, обычным людям нет смысла с ними соревноваться. Мнемонисты могут запоминать все подряд: картинки, слова, числа, улицы, чтобы им ни предъявлялось, — все становится объектами запоминания. Казалось бы, у них просто отключены механизмы избирательного внимания.

— Несколько лет назад в Калифорнии выдающийся исследователь памяти Джеймс Макгоу познакомился с женщиной, которая написала ему письмо с просьбой исследовать ее память сочень выраженной формой гипермнезии, — рассказывал профессор Анохин. — Она помнила все дни и все события, которые происходили с ней, начиная с 10 лет. Если ее, к примеру, спросить, что было 18 ноября 1984 года, то она вам расскажет детально, что с ней происходило в этот день. Причем все достоверно, потому что в эти дни попадали проверяемые события: социальные происшествия, телепередачи, спортивные соревнования, политические выступления. Она все воспроизводила досконально.