Тайны монастырей. Жизнь в древних женских обителях - [21]

По воспоминаниям паломника, посетившего их в начале ХХ века, в кельях имелся хорошо ухоженный огород, а также были лошадь и корова. Летом насельницы Семженских келий ловили и солили рыбу, заготовляли дрова, а также грибы и ягоды. Наблюдая их трудовую жизнь, паломник был удивлен, что четыре слабые женщины среди суровой природы и почти сплошной зимы справляются с делом, трудным и для мужчин. Документальным подтверждением этих воспоминаний являются сведения из послушных списков Ущельского монастыря на 1908 год, согласно которым пять сестер (монахиня и четыре послушницы), несшие послушание при Семженских кельях, числились чернорабочими. Безусловно, все эти цифры и данные опровергают легенды о праздной жизни монахинь и послушниц – все северные женские обители вполне можно было бы назвать «обителями тружениц».

Глава 2. Богомолицы, послушницы, инокини, монахини…

Современный человек, далекий от Церкви, оказавшись по каким-то причинам в женском монастыре, увидит всех его обитательниц, так сказать, «на одно лицо». Ведь рабочая одежда и монахинь, и послушниц что в XIX, что в ХХ или уже теперь в XXI веке почти одинакова – черный (а скорее серый, выцветший от работы) подрясник, черный платок, или апостольник, повязанный по самые брови…

Однако на самом деле обитательницы монастырей, как теперь, так и тогда, подразделялись на несколько групп. Для паломника или просто случайного посетителя монастыря существование различий между его сестрами становилось очевидным, когда он видел их не на послушаниях, а в храме – здесь они были одеты по-разному. Прежде всего, сестры делились на монахинь и послушниц. В свою очередь, и среди них существовали подразделения. До последней трети восемнадцатого столетия послушницы подразделялись на начинающих, носивших светскую одежду, и так называемых «рясофорных» послушниц, которые готовились принять монашество и в связи с этим имели благословение на ношение монашеской одежды.

С 1783 года разделение на «рясофорных» и «нерясофорных» отпало, и послушники стали подразделяться на «указных» (то есть прошедших по указу консистории и имеющих право носить монашеское облачение) и временных. Монашествующие имели свое подразделение на монахов «манатейных» («мантийных»), а также схимонахов. Однако высшей ступени монашеского служения – пострига в великую схиму, – достигали очень немногие, избранные монахи и монахини.

Человек, далекий от Церкви, часто видит обитательниц женского монастыря «на одно лицо» – черный подрясник, черный платок…

Помимо монахов и послушников, в монастырях проживали и «трудники» («трудницы»), «работавшие за одни харчи и мечтавшие о том, чтобы стать послушниками, а затем монахами» [11]. Дореволюционный автор, диакон А. Фирсов, называет этих лиц, проживавших в женских монастырях, «богомолицами», и в дальнейшем я буду употреблять именно этот термин. При этом жизнь всех обитателей монастыря, вне зависимости от их положения в монастырской общине, «в идеале должна была быть наполнена молитвой, постом и трудом. Этому способствовал и особый ритм монастырского бытия» [15]. Сейчас мы попытаемся познакомить читателей с «ритмом бытия» северных женских монастырей и теми, кто жил за монастырскими стенами.

Итак, всех обитательниц северных женских монастырей можно было разделить на три основные группы – монахини, послушницы, а также богомолицы (в современной терминологии – паломницы, трудницы). При этом собственно насельницами монастырей были монахини и послушницы. Богомолицами назывались женщины, в течение различных сроков и по разным причинам проживавшие в монастырях, по собственному желанию подчинявшиеся монастырскому уставу и чаще всего выполнявшие послушания. Богомолица могла в любое время покинуть монастырь.

По своему составу группа богомолиц была неоднородной. Среди них были паломницы; были женщины, жившие и трудившиеся в монастыре «по обету»; родственницы монахинь; а также женщины и девушки, желавшие стать послушницами и проходившие предварительное испытание на пригодность к монастырской жизни. При этом даже те из богомолиц, которые не собирались поступать в монастырь, могли жить там достаточно долгое время. Так, некоторые из родственниц монахинь Холмогорского Успенского монастыря жили в нем в течение года-двух на положении богомолиц, после чего все-таки не становились послушницами, а возвращались в мир.

Послушницы подразделялись на начинающих, носивших светскую одежду, и тех, кто готовился принять монашество и мог по благословению носить монашеские одеяния

Иногда количество богомолиц в женских монастырях могло равняться числу монахинь и послушниц. Так, в 1902 году в Холмогорском Успенском монастыре проживала 61 богомолица, тогда как монахинь и послушниц было 68 человек. Возможно, это свидетельствует о том, с какой любовью относились северянки к святым обителям. К сожалению, сведений о социальном положении богомолиц, об их числе в других женских монастырях и о том, сколь многие из них впоследствии становились послушницами, нет – поскольку в монастырских послужных списках эти моменты не отмечались. Однако не подлежит сомнению, что некоторые из богомолиц после предварительного искуса, длившегося, возможно, в течение периода от нескольких месяцев до года-двух, пополняли ряды монастырских послушниц. В связи с этим представляется необходимым рассмотреть причины, по которым женщины и девушки в конце XIX – начале ХХ вв. уходили в монастыри.