Тайны кремлевской любви - [61]

20 февраля патриарх и выборные люди в сопровождении огромной толпы москвичей двинулись к Новодевичьему монастырю.

«Если Борис Федорович не согласится, — говорил патриарх, — то мы со всем освященным собором отлучим его от церкви Божией, от причастия святых Тайн, сами снимем с себя святительские саны, и за ослушание Бориса Федоровича не будет в церквах литургии и учинится святыня в попрании, христианство в разорении, и воздвигнется междоусобная брань, и все это взыщет Бог на Борисе Федоровиче».

Борис продолжал играть, притворно отказываясь стать царем. Он ушел к сестре в келью якобы для того, чтобы испросить ее совета и благословения. Отслужив обедню, за ним направились патриарх и бояре. Тем временем народ ожидал их возвращения во дворе у кельи.

Вся сцена разыгрывалась, как хорошо отрепетированный спектакль. Из окон кельи бояре подавали знак приставам, которые заставляли народ кланяться, вопить и плакать.

«Здесь было много женщин с младенцами, — читаем у Н. Костромарова. — Многие москвичи из раболепства и страха, за недостатком слез, мочили глаза слюнями, а тех, которые неохотно вопили и кланялись, Борисовы пособники понуждали в спину пинками».

Летопись саркастично подмечает, что они «хоть не хотели, а поневоле выли по-волчьи».

Вслед за патриархом Иовом и боярами Годунова стала упрашивать бывшая царица Ирина, ставшая инокиней Александрой.

— Неужели и тебе, моей государыне, угодно возложить на меня такое невыносимое бремя, о котором у меня никогда и на мысли не было и на разум не приходило?! — вопрошал Борис, театрально разводя руками.

— Это Божье дело, а не человеческое, — ответила Александра. — Как будет воля Божья, так и твори.

Тогда Борис с видом скорби залился слезами и, подняв глаза к небу, сказал:

— Господи Боже мой, я твой раб: да будет воля твоя!

С деланным удовлетворением патриарх Иов тяжело вздохнул, перекрестился, а затем вышел к народу и провозгласил: «Борис Федорович нас пожаловал: хочет быть на российском царствии».

«Слава Богу!» — громогласно завопила толпа.

А между тем приставы продолжали толкать людей в спины, чтобы те кричали погромче и повеселее.

Воспитанный при дворе Ивана Грозного и будучи по своей природе хитрым и лживым, зять предводителя опричнины Малюты Скуратова Борис Годунов правильно рассчитал, что на первых порах следует расположить к себе народ, влюбить его в себя и тем самым заставить повиноваться себе. С этой целью он издал несколько указов, по которым ровно на год освобождал сельских жителей от податей, а иностранцев — на тот же срок от ясака. Торговым людям было дано право на двухгодичную беспошлинную торговлю, а служилые люди получили единовременное годовое жалованье. Выказывая себя блюстителем нравственности и борцом с пьянством, в Новгороде и некоторых других городах он приказал закрыть кабаки. Многие из сидевших в тюрьмах получили амнистию и были выпущены на свободу, воров и разбойников перестали карать смертью. Вдовы и сироты получили от нового царя материальную помощь. Ему очень хотелось, чтобы русские люди не только привыкли к нему, но и полюбили его.

Но цель не оправдывала средства. Только духовенство и служилые люди были за Годунова. Народ же невзлюбил его, а законы о прикреплении к земле и о холопстве привели во многих местах к смутам и беспорядкам.

Пока Борису ничего не угрожало, он изо всех сил старался казаться щедрым, добрым и снисходительным. Однако в конце 1600 г. в народе прошел слух о том, что царевич Дмитрий не убит, а, спасенный верными людьми, жив. С этих пор характер Бориса Годунова изменяется: исчезают мягкосердечие и доброта. Главной его целью было утвердить на русском престоле свой род и основать новую династию. Для этого он пригласил к себе Густава, изгнанного сына короля Эрика XIV, дал ему в удел Калугу и хотел женить на своей дочери. Но за то, что Густав отказывался расстаться со своей любовницей, Годунов сослал его в Углич.

После отправки шведского принца в ссылку он опять стал подыскивать подходящего кандидата в женихи для своей дочери Ксении. Его выбор пал на принца Иоанна, брата датского короля. Тот прибыл в Россию в августе 1602 г. и очень понравился Борису. Но в октябре того же года принц заболел и умер от горячки. Среди русских людей, ненавидевших своего царя и готовых приписать ему любые злодеяния, распространился слух о том, что царь Борис сам приказал отравить датского принца.

Теперь главная цель Годунова снова оказывалась под угрозой. Он начал тайное расследование, повсюду разослал своих шпионов и принялся сначала за Богдана Бельского, потом за бояр Романовых. Четырех из братьев Романовых выслали в отдаленные города, а пятого — Федора — постригли под именем Филарета в монастыре Антония Сийского.

Но никакие меры не давали положительного результата, шпионы никак не могли выйти на след Дмитрия. Сторонники Годунова стали распространять ответные слухи — о том, что названный Дмитрий — это Гришка Отрепьев, бежавший в Литву.

Сам Годунов ни в чем не был уверен, а потому приказал тайно доставить в Москву инокиню Марфу, бывшую царицу Марию Нагую, чтобы от нее лично узнать: жив ее сын или нет? Но Марфа твердила только одно: «Не знаю». Тогда новая царица, жена Бориса, пришла в ярость и бросила ей в лицо горящую свечу. «Мне говорили, что сына моего тайно увезли без моего ведома, а те, кто так говорили, уже умерли», — ответила Марфа.