Тайны Эльфигории - [24]

Бельфедор пожал плечами и печальным голосом ответил:

— Хьорн-железнобородый, если примешь извинения, буду тебе благодарен, а если нет, — сделав неполный вдох, — значит, так тому и быть. И когда пал Салампик, я мог укрыться у тебя, но не имел право, бросить моего короля. Пойми, — на мгновение опустив старчески нависшие веки, продолжил, — я знал, как гномы относятся к эльфам и всё же, я пришёл к тебе за помощью и привёл своих друзей. Дэрик в своё время был начальником охраны Гериона, Милина его дочь, пучеглазый Игорь из старого мира, а Олег сын от земной женщины и короля Салампика. И еще, мне нужна моя шкатулка. Мои магические силы на исходе, — проговорил он и посмотрел уставшим взглядом на старого друга.

Хьорн молча выслушал и спрыгнув со стула, скрылся в соседней комнате. Пробыв недолго в спальне, он вернулся со шкатулкой. Она целиком помещалась в грубой ладони гнома. Украшенная вырезанными на дубе мелкими лилиями, шкатулка казалась хрупкой. Передав её в старческие руки друга, гном сел напротив и слегка приоткрыв рот, увлеченно смотрел на то, как Бельфедор, аккуратно взяв один из трёх флакончиков наполненных синей жидкостью, залпом выпил содержимое. Действие манны произвело оживляющий эффект. Уставшее старческое лицо, на мгновение обволокло голубое сияние. Вздрогнув от прилива сил, он встал в полный рост, веки холоднокровно опустились. От увиденного магического преображения, челюсть у Хьорна опустилась ещё ниже, глаза округлились, густые брови взлетели вверх. Кулак друида моментально вспыхнул, изнутри синим пламенем и в оба конца начал расти посох параллельно белоснежной бороде. Глубокие морщины на лице Бельфедора, придали ему не усталость прожитых лет, а мудрости. Улыбаясь, он повелительным взглядом смотрел на гнома. Магический посох на верхнем конце закруглился искрой, сияние обволакивающее артефакт — исчезло.

— Мой друг, — ободряюще протянул он, нежно положив левую руку на крепкое плечо гнома. — Теперь, ты видишь во мне Бельфедора, друида эльфов и алаинов, боевой маг. Нам нужна помощь гномов — топор грома, король Горакана. Хьорн железнобородый, твой народ не так слаб, как может показаться на первый взгляд и поэтому, Салампик просит вас встать рядом, против Энтэмариуса.

Подняв голову, Хьорн задумчиво посмотрел на него исподлобья печальным взглядом.

— Не хотел тебе говорить, но ты не оставил мне выбора… — начал он, импульсивно взмахнув руками, — Дошли слухи из Изунгара, — словно бурлак вытягивая из себя слова, договорил. — Даркарий мёртв.

— Брат…, - обмолвился поникшим голосом Бельфедор и присел на стул. Немного придя в себя, он продолжил — Как это произошло?

— Недавно в лесу встретил охотников: Лэиндила и Кельгедэра, они рассказали мне, что недавно на Изунгар совершили набег наги. Молодой эльф Лаадис, а нынче, как утверждают двое — король Лаадис возглавляет в данный момент духовную крепость. Вот, в тот самый день и пролилась кровь твоего брата, от копий нагов. А там, кто его знает…. — Хьорн наморщил лоб, с досадой разведя руки в стороны и огорченно помахав головой.

— Хранитель Даркарий, никому не сделавший зла. Как так? — продолжал диалог Бельфедор.

— Думаю, ты найдёшь ответы в Изунгаре.

Призадумавшись, Бельфедор одобрительно кивнул другу.

Поднявшись, они направились к остальным, которые ждали за столом. Хьорн пропустив друида, захватил бутылку вина и кружки.

— О! — воскликнул Дэрик, расплывшись в улыбке. — Настоящий друид.

Бельфедор не показывая горечь утраты, мило всем улыбнулся.

В это время гном расставил кружки на середину стола и с вальяжным видом поставил бутыль с вином. Дэрик бросил резкий взгляд на бородатого хозяина, на что Хьорн махнул рукой и в сию же секунду удалился за едой. Бельфедор присел рядом с Олегом и что-то шепнул ему на ухо. От услышанного, парень с задумчивым видом всмотрелся в лицо собеседника, удивленно склонив голову набок.

Пока гном суетливо носился с тарелками, солнце скрылось за горизонт и на небе показались первые звёзды. Пустив в ход магию, Бельфедор зажег стоявшие на тонких металлических стеблях фонарики, в виде распустившихся бутонов роз.

Поставив последнюю чашу с фруктами на стол, Хьорн откупорил бутылку вина и разлил всем присутствующим. Сделав несколько хмельных глотков, он взял в руки виолу и боем ударил по струнам. Все вокруг сразу оживились, в предвкушении занятного вечера. Сделав очередной глоток гном начал петь нескладную песню «О любви кузнеца»:

— Друм — рум! Стучит молот об наковальню!

Кузнец Экка куёт сердце любимой Ангри!

Пылает жар в печи, но он думает о ней….

Не выдержав бередящего баса и полного отсутствия рифмы, Игорь выхватил у гнома виолу со словами: — Ну, кто так поёт? Душевней надо, душевней!

Перебрав на слух пару аккордов, и окутав немногочисленную публику взглядом, он мечтательно затянул:

Сигарета мелькает во тьме,

Ветер пепел в лицо швырнул мне,

И обугленный фильтр на пальцах

Мне оставил ожог.

Скрипнув сталью, открылася дверь,

Ты идёшь, ты моя теперь,

Я приятную дрожь ощущаю

С головы до ног…[1]

От услышанной песни Хьорн в недоумении потряс бородой, продолжая с интересом вслушиваться в каждое слово. Олег бросив, заинтересованный взгляд на Милину, получил в ответ застенчивую улыбку. Немного смутившись и пригубив глоток вина, в надежде потанцевать, эльфийка одарила парня кокетливым взглядом. Юноша словно прочтя ее мысли, отставив в сторону кружку, подошел к Милине и протянул руку. Девушка с удовольствием приняла заманчивое предложение. Отойдя в сторону, Олег робко приобнял её за талию и заглянул в синюю глубь ее лучистых глаз. Милина ответно положила руки на его плечи, первой начав непринужденный разговор.