Тайное и явное в жизни женщины - [2]
– Мам! – Машка легкокрылой птахой подлетела ближе и выпалила на одном дыхании. – А вот скажи, может у женщины быть 100 мужчин?
– Мужской гарем что ли? – усмехнулась я. – Как-то экзотично.
– Ну, нет, не сразу, а по жизни… – смущённо замурлыкала Мария, становясь пунцовой.
– Всё зависит от самой женщины и от её жизненного кредо, – ответила я. – А чем вызван такой жгучий интерес?
– Понимаешь, у моей одногрупницы есть знакомая. Ну, она красивенькая такая, шустрая, и ей лет под тридцать. Она переводчица, часто сопровождает иностранцев в поездках и на всяких тусовках. Она похвастала ей в разговоре, что имела не менее ста мужчин. Представляешь? Мы поспорили, врёт она или нет. Я сказала, что спрошу у тебя. Девчонки мне не поверили. Говорят, у матери такое не спрашивают!
– В общем, ты проводишь опрос зрелых дам. Спасибо за доверие, но едва ли я могу считаться экспертом в таких делах, – я улыбнулась дочери, изо всех сил стараясь не казаться стареющей ханжой. – Главное в любви не количество, а качество. Любить-то 100 человек она не могла! Душа лопнет от натуги! А без любви, без эмоций, какое удовольствие? Одни проблемы, доченька. Как предохраниться от беременности, от СПИДа, от других болезней? Одни хлопоты – и больше ничего. Если она не проститутка, если ей никто из сотни не пришёлся по душе, то мне жаль эту вашу рисковую переводчицу. Мечется женщина по жизни, а места своего найти не может. Так и передай подругам. И, скорее всего, цифра сто – просто фигура речи. Сто дорог, сто друзей, сто рублей. Вместо слова «много». Ты меня понимаешь?
Я ответила, а сама обеспокоилась, не слишком ли назидательно получилось. Прямо лекция по борьбе со СПИДом! Как же трудно толковать со своим ребёнком о подобных делах! Так и съезжаешь на нравоучения!
Впрочем, Мария быстро откликнулась:
– Вполне понимаю! Я убедилась, что моей мамулечке не страшно говорить обо всём! Ты только ничего такого не подумай про меня, ладно?
– Ну, конечно! Ты-то тут при чём? – с притворной лёгкостью отмахнулась я. – Чаще всего, доченька, только своей мамулечке и можно доверять в самых щекотливых ситуациях. Я сама всегда так делала в твоём возрасте. Спроси у бабушки Вали. Ладно, иди уже, а то все твои записки прикарманит другая девица! Останешься без поклонников. Расхватают, кто расторопней.
– Да, побегу, – спохватилась Маша. – Первую лекцию уже точно пропустила! Ладно, у Настьки спишу!
Машка быстро натягивала шубку, пристраивала на голове шапку, а я смотрела на взрослеющую дочь и пыталась постичь, чем был вызван её вопрос. То ли простое девичье любопытство, то ли отзвук каких-то событий в её среде обитания. У меня в юности чётко работал внутренний дозиметр, который контролировал порции откровения. Я всегда опасалась не наказаний, а огорчения своей дорогой мамы. Машкин дозиметр, похоже, заклинило. Озадачила доченька, подкинула информацию к размышлению. Ведь возраст-то самый взрывоопасный! Хочется всего и сразу. Можно не выдержать накала страстей, вспыхнуть и сгореть, как спичка. На то я и мать, чтобы предупредить возгорание.
– Ещё раз тебя с праздником святого Валентина, мамочка! – сказала Маша напоследок.
Она чмокнула меня на пороге и дробно застучала каблучками по подъезду.
Как-то незаметно внедрился у нас этот иноземный праздник, который так окрылил мою Марию. День влюбленных. Конечно, о чём же ещё грезить в её возрасте, как не о любви? На календаре обычное число, не выделенное красным цветом, а наши дети забавляются валентинками. Так мы когда-то обменивались тайными записочками. Наша игра называлась просто – почта. Писали мы на обычных тетрадных листках, а они покупают нарядные открытки в виде алых сердечек. Всё течёт, всё изменяется, но предчувствие весны и любви вечно.
В тот день я никуда не спешила: поправлялась после банального бронхита. На дворе стоял вьюжный февраль – вот где-то меня и продуло. Валентинок я не ждала. Тайных поклонников у меня не водилось, а мой муж вообще не мастер сюрпризов. Он с облегчением отдаст мне всю зарплату с дивидендами, пропылесосит квартиру, но подписывать открытки и бегать за подарками не станет. Даже когда мой Юра в чём-то виноват, он не просит у меня прощения с букетом цветов в руках. Мой муж затевает какое-нибудь полезное для хозяйства дело. Юра искупает обиду действием. В словах он не силен, и подарки выбирать без меня не умеет. Я давно уже с этим смирилась – не самый худший мужской недостаток. Я принимаю от него другие знаки любви…
…Первый знак мужского внимания я получила ещё в детском саду от мальчика по фамилии Фёдоров. Он сам вырезал цветочки из цветной бумаги и наклеил их на картон. Самодельную открытку вместе с шоколадкой он преподнёс в день моего пятилетия. Это было ново для всей группы, смело для него и волнующе для меня.
Так я познала влюблённость. Я нравилась мальчику, он – мне. Мы трепетно обожали друг друга и старательно проявляли свои лучшие качества. Родители всё знали, их это устраивало: нами было легко управлять. Стоило сделать моему поклоннику замечание типа «фу, как некрасиво, что подумает Анечка?», как он устремлялся к совершенству всем своим существом. То же происходило и со мной.
