Тайная вечеря - [9]
— Конечно же, я приехал из-за этих злополучных писем! — заявил он, выгнув дугой белые как снег брови. — И вы меня еще спрашиваете, кто, по моему мнению, автор этих писем?
Торриани глубоко вздохнул. Вино оказывало свое воздействие, и его хилое тело постепенно согревалось. А снег все засыпал долину.
— Мне кажется, — продолжил он, — что этот человек либо из свиты герцога, либо брат нашего нового монастыря. Он производит впечатление человека, осведомленного о наших порядках и о том, к кому именно попадают его письма. И все же...
— Все же?
— Видите ли, падре Лейр, с тех пор как я прочитал последнее письмо, я не сомкнул глаз. Кто-то пытается предупредить нас о тяжком преступлении против Церкви. Дело очень серьезно, особенно если, как я опасаюсь, наш информатор действительно член общины Санта Мария...
— Вы полагаете, что Прорицатель — доминиканец, падре?
— Я в этом почти уверен. Кто-то из самого монастыря стал свидетелем отступничества, но не решается открыто предупредить нас, опасаясь мести со стороны иль Моро.
— Думаю, вы уже изучили личности всех братьев в поисках нашего кандидата. Я прав?
Торриани самодовольно улыбнулся:
— Всех. Без исключения. Большинство из них родом из славных ломбардийских семей. Они преданы как иль Моро, так и Церкви, и не склонны к фантазированию или организации заговоров. В общем, как добрые христиане. Даже представить не могу, кто из них может быть Прорицателем.
— Быть может, никто.
— Разумеется.
— Позвольте мне напомнить, учитель Торриани, что Ломбардия всегда была вотчиной еретиков...
Глава ордена хотел чихнуть, но удержался и изрек:
— Это было давно, падре. Очень давно. Уже более двухсот лет в этой области нет ни одного катара. Действительно, после крестового похода против альбигойцев [4] именно там укрылись гнусные еретики. Это и навело нашего возлюбленного святого Доминика на мысль о создании святой инквизиции. Но все они погибли, не успев никого заразить своими идеями.
— Однако не стоит отрицать, что богохульство могло пропитать сознание жителей Милана. Иначе почему они так восприимчивы к еретическим идеям? Почему сам герцог так охотно принял языческие верования? Разве не потому, что он вырос в окружении, изначально к этому предрасположенном? И почему, — продолжал я, — верный Риму доминиканец скрывается за посланиями без подписи? Разве не потому, что он сам является участником обличаемой им ереси?
— Небылицы, падре Лейр! Прорицатель — не катар. Скорее наоборот: он предан делу сохранения истинной веры с большим рвением, чем даже сам главный инквизитор Каркасоны.
— Сегодня утром перед вашим прибытием я еще раз перечитал все письма этого субъекта. С самого первого послания Прорицатель ясно обозначил свою цель — он хочет, чтобы мы поручили кому-нибудь сорвать планы иль Моро относительно Санта Мария делле Грацие. Похоже, что другие деяния герцога в Милане — строительство площадей, каналов для внутреннего судоходства и шлюзов — не кажется ему хоть сколько-нибудь значимыми. И это говорит в пользу вашей гипотезы.
Торриани удовлетворенно кивнул.
— Но, учитель, — продолжил я, — вначале мы должны убедиться, что в его донесениях нет ловушки.
— Что? Вы собираетесь доверить самому Прорицателю взвесить серьезность им же и предложенной информации? Но разве не вы сами так настойчиво извещали меня о богохульстве, допускаемом покойной супругой иль Моро?
— Вот именно. Это коварное семейство. Найти доказательства их измены будет нелегко. Я хочу сказать, что нам необходимо проявлять крайнюю осторожность, чтобы не совершить неверный шаг.
— Нет, падре. Ничего подобного. Этот человек, кто бы он ни был, просит нас о помощи, и на этот раз мы обязаны ее оказать. Кроме того, да будет вам известно, через кардинала Асканио, брата герцога, я уже проверил все факты, упомянутые в этих письмах, вплоть до мельчайших деталей. И поверьте — все подтвердилось.
— Подтвердилось, — растерянно повторил я, пытаясь как-то упорядочить свои мысли. — Позвольте признаться, учитель Торриани? Думаю, что больше всего в этом деле меня удивляет то, что вы вдруг изменили к нему отношение.
— Это не так! — запротестовал мой собеседник. — Я складывал письма Прорицателя в свой архив, хотя у меня не было веских доказательств, которые бы их подтверждали. Если бы я им не верил, я бы их, наверное, уничтожил, как вы считаете?
— В таком случае, учитель, если истина на стороне автора писем, если он доминиканец, которого тревожит будущее нашего монастыря, почему он считает необходимым скрывать от нас свою личность?
Брат Джоакино пожал плечами, недоумение на его лице отражало мое собственное состояние.
— Хотелось бы мне это знать, падре Лейр. Меня это, признаться, тревожит. Чем больше возникает вопросов без ответов, тем больше меня беспокоит это дело. Сейчас наш орден сражается на многих фронтах. Еще одна открытая рана на теле Церкви может нас безнадежно обескровить. Поэтому настало время действовать. Мы не можем допустить т ого, чтобы Милан стал второй Флоренцией. Это будет катастрофой!
«Еще одна рана». Я колебался, стоит ли так некстати затрагивать эту тему, но Торриани своим молчанием не оставил мне выбора.
Впервые на русском! Книга испанского автора, чьи произведения входят в десятку самых продаваемых книг в США, а суммарный тираж «Заблудшего ангела» уже перевалил за миллион экземпляров!Впервые на русском языке — «Заблудший ангел», новый роман Хавьера Сьерры. Сьерра — единственный испанский современный автор, чьи произведения входят в десятку самых продаваемых книг в США.В этой книге фантастически ярко и с едва ли не документальной точностью изложена тайная история династии падших ангелов, вплетенная в интригующий сюжет.
Мадрид, 1990 год. Студент Хавьер встречает в музее Прадо загадочного незнакомца, и тот вводит его в совершенно особый мир — мир сокровенных знаний, скрытых в гениальных картинах Босха, Брейгеля, Эль Греко, да Винчи… Этот человек утверждает, что мастера прошлого владели тайной перехода в иную реальность и не раз приоткрывали дверь в другие миры.Но можно ли ему верить? Не пустые ли это фантазии? Чтобы найти ответы на свои вопросы, Хавьер отправляется в библиотеку Эскориала и внезапно делает там невероятное открытие…
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.