Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 5 - [9]

.

Острый недокомплект филёров ставил А.А. Адрианова перед необходимостью переквалификации городовых и даже простых ночных сторожей в службу наружного наблюдения: «Г.г. Полицмейстерам, начальнику резерва и приставам. Предполагая организовать из городовых особую команду, обученную при подведомственном мне охранном отделении приемам филёрской службы и по охране высокопоставленных лиц; предписываю выбрать от 1-го отделения 30 и от остальных по 20 городовых, списки коих представить мне до сего февраля. Городовые, предназначенные для этой команды, должны быть не старше 40 лет, крепкого здоровья, не особенно высокого роста (незаметные по типу), с хорошим зрением, смышлёные, трезвые и грамотные. Если в отделении имеются в составе ночных сторожей подходящие люди, то в виде особого исключения, могут быть назначены в команду и они, но не более 5 в первое и по 3 в остальные отделения. Эти сторожа должны быть неизменно представлены мне к переводу в городовые. Занятия при охранном отделении будут производиться по понедельникам и четвергам, от 12 до 3-х часов дня. В остальное время городовые должны нести свою обычную службу и могут быть привлечены приставами к содействию околоточным надзирателям и в управлении участка по делам регистрационного бюро»[53].

Претензии граждан к профессионализму представителей охранных структур Российской империи вызывались несколькими причинами. Во-первых, москвичей категорически не устраивали провалы политического сыска, связанные с непредотвращением террористических актов. По мнению американского историка А. Гейфман, число пострадавших (убитых и раненых) от терактов в России с 1901 по 1911 гг. составило около 17 тыс. человек[54]. Во-вторых, приставов и околоточных надзирателей зачастую подозревали в коррумпированности и пьянстве. Возможно, невысокий уровень образования многих из них заставлял так думать. С другой стороны, в Государственном архиве Российской Федерации можно найти многочисленные свидетельства недостойного поведения полицейских надзирателей и околоточных: пьянство, конфликты, отчеты-отписки, нежелание искать подозрительных лиц (универсальная формулировка «выяснить личность не представилось возможным»). В-третьих, кадровые проблемы московской полиции в какой-то мере предопределяли критические отзывы «потребителей их услуг». Если на защиту высокопоставленных лиц привлекались форсированно-обученные городовые и даже ночные сторожа, значит, ощущения безопасности не было на всех уровнях сословной лестницы. Тревогой были наполнены не только письма граждан в Московское охранное отделение, но и приказы московского градоначальника. К примеру, 17 февраля 1911 г. всем чинам полиции Москвы был разослан приказ: «По имеющимся сведениям 19 сего февраля революционные элементы столицы могут использовать торжества в память пятидесятилетия освобождения крестьян в своих преступных целях. Все чины полиции, кроме находящихся в нарядах, должны 18 и 19 февраля быть безотлучно в своих районах»[55]. Со временем таких потенциально опасных дат становилось все больше.

На переломе эпох

Л.В. Лукьянчикова Организация и деятельность чрезвычайных комиссий при правительствах России в 1917 г.: историко-правовой аспект

Организация чрезвычайных комиссий при высших государственных учреждениях, как правило, происходит в исключительных случаях, связанных с острыми моментами исторического процесса. Создание в России в течение одного 1917 г. при Временном правительстве (март) и Совете Народных Комиссаров (декабрь) Чрезвычайной следственной и Всероссийской чрезвычайной комиссий является уникальным явлением, обусловленным спецификой расстановки политических сил и трансформации властеотношений от буржуазно-демократических к советским.

Чрезвычайная следственная комиссия (ЧСК) при Временном правительстве была создана 4 марта 1917 г. для расследования противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и других высших должностных лиц[56]. А.Ф. Керенский, занявший во Временном правительстве пост министра юстиции и генерал-прокурора, считал создание Чрезвычайной следственной комиссии одним из важнейших проектов нового правительства. 3 марта 1917 г., т. е. на следующий день после создания Временного правительства, министр юстиции А.Ф. Керенский назвал «не терпящим ни малейшего отлагательства учреждение особой, с чрезвычайными полномочиями, следственной комиссии для расследования и предания суду бывших министров, сановников, должностных и частных лиц, преступления которых могут иметь государственное значение»[57].

Для Временного правительства основанием легитимации и укрепления его власти являлась строгая приверженность законности и правопорядку. На этом настаивали и активные представители общественности. Так, на страницах ведущих юридических изданий неоднократно подчеркивалось, что для «создания нового, достойного русского народа правопорядка … необходимо пережить трудное переходное время» и «всеми мерами устранять возможность внутренней смуты»[58].

Создание ЧСК, таким образом, было вызвано необходимостью стабилизации общественно-государственной системы, а также направления народного гнева против деятелей старого режима в правовое русло. В этой связи, исходящими от Временного правительства актами, «в целях поддержания нормального хода жизни в стране» предусматривалось «сохранение, в пределах возможности, всего существующего административного механизма»; соблюдение денежных и других обязательств, «ранее заключенных от имени государства»; уважение и охранение всех частных прав, основанных на действующих законах