Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 5 - [7]

. По данному делу началось разбирательство, однако к следствию почему-то привлекли только одного околоточного надзирателя — Г. Никифорова. Пристав I участка Арбатской части Бычковский написал очень своеобразный апологетический отзыв в поддержку Никифорова: «Околоточный надзиратель Герман Никифоров, состоя во вверенном мне участке с 1908 года, выдается своей усердной и полезной деятельностью среди других и всегда является примером исполнительности, правда, иногда он немного пьет, но на службе никогда в нетрезвом виде я его не видел. Отличаясь строгостью по отношению к дворникам, мог легко подвергнуться с их стороны мести в виде анонимного доноса»[41].

Похожие противоречивые характеристики о подчиненном направил помощник Варшавского генерал-губернатора по полицейской части исполняющему обязанности вице-директора Департамента полиции Н. П. Харламову. Лаконичное письмо от 15 июля 1908 г. гласило: «Кандидат на классную должность второго полевого жандармского эскадрона Илиодор Александров Ипполитов пристрастен к спиртным напиткам»[42]. Прошло 8 месяцев и отзыв помощника Варшавского генерал-губернатора о том же сотруднике диаметрально поменялся: «Сведения, сообщенные мной в письме от 15 июля прошлого года о кандидате на классную должность 2-го жандармского полевого эскадрона Илиодора Александрова Ипполитова, были представлены мне временно командовавшим Варшавским жандармским дивизионом, которому мной было поручено собрать их негласно. По свидетельству лиц, вновь опрошенных о личности Ипполитова и хорошо его знающих, в том числе и офицера 2 полкового эскадрона, названный Ипполитов не настолько привержен к употреблению спиртных напитков, чтобы это обстоятельство можно было поставить ему в упрек; поведения он хорошего и к службе усерден»[43]. Оставляя за скобками напрашивающийся вопрос, «насколько все-таки Ипполитов привержен к алкогольным возлияниям», можно только догадываться, какому из отзывов вице-директор Департамента полиции дал ход.

Убийство председателя Совета министров и министра внутренних дел П.А. Столыпина эсером Д.Г. Богровым всколыхнуло волну общественного недовольства политической полицией. Анонимный гражданин написал в Министерство финансов оригинальный проект создания частной охранной структуры, которая занималась бы политическим сыском вместо охранных отделений: «Если верить прилагаемой газетной заметке, что охрана в Киеве стоила девятьсот тысяч рублей и, как известно, не достигла цели, так как министр все-таки убит, то я решаюсь вновь беспокоить ваше превосходительство дополнительными соображениями о том, какие выгоды может принести предлагаемая мной система охраны. Крупных политических дел в год бывает едва ли много, да и те вряд ли раскрываются нашей полицией, поэтому тратить сотни миллионов в год на содержание охранной полиции, которая к тому же ничего не делает, вряд ли целесообразно. Я убежден, что все сколько-нибудь важные политические планы, заговоры и т. п., можно скупить всегда за ничтожную в году сумму. Охранная полиция всегда обманывала и делала вид, что много знает, между тем, она никогда ничего не знала до тех пор, пока ей что-нибудь не принесут со стороны и не продадут за деньги, которых в ея распоряжении всегда много. А когда ей долго ничего не несли, она сама придумывала что-нибудь похожее на преступление или даже создавала таковое искусственно для показа, чтобы видели, что она сидит не без дела. Охранные отделения, если иногда и узнают секреты, то узнают их не святым духом и не талантами проникновения в чужие сердца, а просто за «сумму», но похваляются своими талантами в глазах правительства, чтобы брать чины. Разве можно сравнивать работу даже самого талантливого агента с точностью сведений, полученных от участника преступлений, продавшего всю систему подготовительных к преступлению действий? Конечно, открывать такое бюро самому правительству неприлично, но разрешить его частному лицу возможно. Какое правительству дело до того, что какой-то оригинал покупает коллекции преступных заговоров?»[44]

Интересно, что претензии к полиции могли предъявляться через несколько лет после произошедшего события. В 1906 г. произошло покушение на московского генерал-губернатора адмирала Ф. В. Дубасова. Эсер Б. Вноровский, стремясь отомстить за подавление декабрьского вооруженного восстания в Москве (1905 г.), бросил в 60-летнего адмирала бомбу. Как пишет доктор исторических наук В.Г. Смирнов, «в апреле и декабре 1906 г. на «душителя революции» были совершены покушения. При этом малоизвестно, что после второго Федор Васильевич просил Николая II «о милости для покушавшихся», но царь не разделил его точку зрения»[45].

8 июня 1913 г., через семь лет после теракта, один из жителей Москвы задавался вопросом в послании в Московское охранное отделение: «Имеет ли право Григорьев, под видом смиренного, занимать место члена городской управы, бывши товарищем В., бросившего бомбу в Дубасова? Он же подбирал записки во дворе графа Шереметева, выброшенные из оцепленного полицией университета, с вопросами, идут ли фабричные на выручку им. Кроме его прошлого, все его друзья из этого лагеря. Проверить это не трудно»