Тайна Высокого Замка - [71]

— В пещере никого нету! Я там сам всё излазил…

Мироська недоверчиво покосился на противника.

Победив неприязнь, Василько пошёл на хитрость.

— Ну его к бесу, этого Петрика! Знаешь, Миросю, давай удвох захватим пещеру… А полезет этот Петрик — будем воевать с ним! И с этим Олесем фасонщиком будем воевать…

Мироська хмуро молчал.

— Не хочешь? — оскорблённо крикнул Василько. — Тогда я сам сейчас пойду, не посмотрю, что у меня коза… И полезу в пещеру.

— Эх ты, хромой козы барабанщик! Кто тебя ещё туда пустит? — хихикнул Мироська. — Там недалеко немцы свои укрепления строят, только сунься, — и тут же хвастливо добавил: — А меня с батьком куды хочешь пустят.

Минуту они молча стояли друг против друга. Коза нетерпеливо дёргала верёвку.

— У, клята сила! — ругнулся на неё Василько.

— Чуешь, Василько, а ты не знаешь, где ховается Петрик?.. И Олесь?

— А зачем тебе?

— Батько сказал, если их поймать, немцы багато грошей дадут. И харчив. Хочешь получить?

— А ну их! Давай лучше захватим себе пещеру…

— Что пещера, — перебил его Мироська. — Ты скажи, хочешь забогатеть? Ты знаешь, где они?

— Нет, — ответил Василько.

— Бре!

— Твоей, видишь, привычки не имею. Сказал, нет — значит, нет. Чуешь, Мироська, давай сегодня ночью в пещеру пойдём.

— А патрули?

Василько беспечно свистнул.

— Подумаешь! Ты что — боишься?

— Они ж убивают!

— Вот и боишься!

— А вот и нет!

— Тогда вот что, коли ты не трус, так. Жди меня около вашей калитки, как только на башне пробьёт два ночи.

— Э! Та у нас браму[18] теперь замыкают в восемь вечера.

— А ты в окно и по трубе спустись на улицу. Подумаешь — второй этаж! Помнишь тот явор, что около ставка, ну, видишь, где из трубы вода бежит? Это как идти на Подзамче…

— Знаю!

— Так я на его макушку два раза лазил. О, видишь! А ты испугался…

— Добре, я слезу по трубе. Только ты приходи, не обмани.

— Приду.

— Я у батька наган украду!

— Сам смотри, — в раздумье ответил Василько.

— Украду, — кивнул Мироська и убежал.

Василько стоял, полный тревожных дум.

Глава пятая. Знамя

«Если сегодня ночью знамя останется в пещере — его захватят враги. А одному ночью пойти туда страшно… — терзался Василько. — Эх, давно уже надо было знамя перенести куда-нибудь в другое место… И Петрик про это говорил. Да вот, всё не решались… А теперь на горе немцы весь день толкутся…»

Коза рванула руку, державшую верёвку. Василько поднял с травы узелок с хлебом и потянул за собой козу.

Около разрушенного дома — убежища Йоськи и его матери — Василько отпустил козу и, поглядев по сторонам, скрылся в развалинах.

— Ты что, Василёк? — встревоженно заглядывал Йоська в хмурое лицо друга.

— Бери, — протянул узелок Василько.

— Смотри, коза побежала! — вскрикнул Йоська, вскочив с груды щебня, на котором они сидели.

— Завтра приду! — бросил через плечо Василько и пустился догонять козу.

Он бежал долго, задыхался, пот заливал ему глаза, а проклятая коза, словно издеваясь, рвалась всё дальше и дальше. Неожиданная грубая брань заставила Василька остановиться. И то, что он увидел в следующую минуту, заставило мальчика задрожать.

— Батареи…

Как это он мог быть так неосторожен! Теперь любой из этих в лягушачьих костюмах, что копошатся у зениток, мог его пристрелить! Кто же не знает, что сюда нельзя совать носа?..

Однако вернуться домой без рогатой мучительницы Василько и не мыслил.

Он видел, как два здоровенных немца ловили козу. В каких-то пятидесяти метрах от них, задрав топкие стволы к небу, стояли зенитки. Их было так много, что у мальчика зарябило в глазах.

— Хальт! — грозно приказал пастушку тот, кто держал в руках верёвочный аркан и пытался набросить его на шею козе.

— Не трожьте! — сквозь слёзы крикнул мальчик.

— Твой коз? — спросил второй немец.

Василько не успел ему ответить, потому что коза внезапно повернула и начала удирать.

Чувствуя величайшее облегчение, мальчик помчался вслед за ней.

Этот день казался Васильку необыкновенно долгим.

Дважды он брал свой ящик со щётками и бегал в центр, надеясь там увидеть Петрика или Медведя, но оба раза возвращался ни с чем.

Еле дождался, когда, с завода вернулись мать и Катруся. Теперь время побежало гораздо быстрее.

В колонке около Ставропигийского братства появилась вода, и длинная очередь протянулась до самой Доминиканской площади. Василько терпеливо выстоял дважды в этой очереди и принёс домой четыре ведра воды.

Стемнело. Мать зажгла каганец и принялась штопать Васильку куртку. В дрожащем полусвете она казалась сыну сгорбленной старухой.

— Ну как, отнёс?

— Ага, а завтра картошку понесу.

— Здоровы они?

— Да. Просили спасибо тебе сказать.

— Будто есть за что… Ты куца?

— Мама, в кухне была лопата, помнишь, что я на горе нашел?

— Да, она в кутку стоит.

Василько был благодарен матери за то, что она не стала расспрашивать, на что понадобилась ему эта лопата. Если бы он сказал, куда идёт, она ни за что на свете не пустила бы его одного в пещеру.

Мальчик волновался. А что если Мироська, не дожидаясь его, сам пойдёт в пещеру со своим отцом?.. От этих изменников можно всего ожидать.

И Василько твёрдо решил идти сейчас же, как только стемнеет.

То, что парадное было заперто, меньше всего печалило Василька. Их квартира теперь была на первом этаже.