Тайна трагедии 22 июня 1941 года - [129]

Не берусь определенно утверждать, когда был вбит «первый гвоздь в могилу коммунизма», но думается мне, что самый значительный задел как могильщик коммунизма и государства СССР через 32 года после ХХ-го съезда КПСС сделал именно Горбачев, который приложил много усилий к тому, чтобы показать, особенно Западу, полную неконкурентоспособность социализма, как общественно — экономической формации, и главное, оболгать и очернить И. В. Сталина и все его великие дела, отразившиеся в создании Советского Союза и его индустриальной и военной мощи, в победе советского народа в Великой Отечественной войне и послевоенном восстановлении страны, на которое Запад отводил СССР как минимум 50 лет.

Исходя из вышеизложенного, определенно можно сказать о лживости утверждения Горбачева: «Значение ХХ-го съезда не только в том, что был раскритикован Сталин, речь шла о серьезном пересмотре принципов управления страной, процессов, которые касались основ всей нашей жизни, в том числе проблем демократии».

А вот это уже явная ложь, г. Горбачев. Хрущева в 1956 году, как и вас с Яковлевым в 1989 году, не интересовали проблемы демократии, а интересовал один, единственный вопрос, а именно, на кого персонально возложить ответственность за все ваши преступные деяния, чтобы при этом сохранить свою корпоративную и по сути антинародную власть?!

Вот почему абсолютное большинство людей и в СССР, и затем в России так и не поверили, и не приняли «перестройку» Горбачева-Яковлева и по сей день считают ее актом предательства по отношению к народу.

Если же обратиться к рассмотрению самого доклада Хрущева «О культе личности и его последствиях», необходимо пояснить одно важное обстоятельство. Дело в том, что сам текст доклада и его смысловое наполнение не позволяет выйти за рамки предлагаемой лживой схемы, назначение которой навязать человеку неадекватное понимание эпохи Сталина. Поэтому становятся непонятными причинно-следственные связи в потоке лживых и вымышленных фактов, между самими фактами и историческими событиями сталинской эпохи, а также необходимостью проявления этих фактов в определенных условиях. А совершенно понятным становится то, что лживая по сути схема доклада Хрущева и его соавторов партийных функционеров — номенклатурщиков, — это не ошибка и не какое-то заблуждение, а выражение особого искусства лгать, когда ложь и вымыслы похожи на правду, но правды здесь или вовсе нет, или она частично присутствует.

Поскольку делегаты ХХ-го съезда приняли всю эту ложь «царя» Микиты, то оценить все это необходимо, как преднамеренный злой умысел, цинизм либо трусость и безволие тех, кто понимал, что Хрущев нагло и подло лжет в глаза съезду. В этом и заключалась защита партийно-бюрократического аппарата, — любой ценой не допустить сталинской перестройки и остаться у власти. Впоследствии все это подтвердила жизнь. Когда в начале 60-х годов Хрущев был изгнан из властных структур, бывшие делегаты съезда «переписали» свои мемуары и воспоминания, где уже многие события трактовались совершенно иначе.

В плане вышеизложенного, мне бы хотелось затронуть очень важный вопрос, связанный с тем, что даже сейчас через 60 лет после проклятого ХХ-го съезда, многие историки и политические эксперты позволяют себе высказывать удивительно несуразные вещи: «…мы имеем право спокойно говорить обо всех преступлениях и политических ошибках руководства в период сталинской эпохи, так как ХХ-й съезд КПСС дал честную и принципиальную оценку всему негативному, что имело место быть в те годы, когда страной руководил Сталин».

Необходимо отметить, никакой оценки, а тем более «честной и принципиальной», съезд не давал по той простой причине, что после насквозь лживого и подлого доклада Хрущева, где правда даже частично не присутствовала, съезд был немедленно закрыт, т. е. обсуждения доклада не было, и решения или резолюции по докладу принято не было. Не случайно, советские люди этот доклад впервые прочитали через 32 года, т. е. в 1988 году. Хрущев очень боялся широкой огласки своей вредительской деятельности против советского государства.

Если бы этот доклад был опубликован в сборнике материалов ХХ-го съезда, то в обществе был бы предмет для обсуждения и критики именно позиции той внутрипартийной мафии, публичным выразителем интересов которой стал сам Хрущев. Если же стенограммы выступлений не опубликованы, то в обществе могут быть только сплетни о том, что на съезде произошло нечто, а содержание этого «нечто» каждый может излагать только в соответствии со своей осведомленностью, пониманием и умением разграничивать правду и вымыслы.

Имеет смысл остановиться на одном из самых лживых и глупейших пассажей в докладе Хрущева, когда он неожиданно для всех делегатов высказал «сакраментальную» для себя мысль о том, что «без Сталина и войны бы не было». Конечно, подобное без смеха воспринимать невозможно.

Высказав это, Хрущев проболтался о том, что заговор имел место и был подавлен в конце 1930-х гг. и что заговор был многоходовый и многоплановый. Когда троцкизм в СССР к середине 1930-х утратил авторитет в обществе, то для ликвидации большевизма в СССР во главе со Сталиным, хозяевам троцкизма потребовалась внешняя сила — ею стала Германия, а внутренний саботаж и вредительство затаившихся организованных троцкистов, прочих противников большевизма и идейно-психологически нестойких и аполитичных людей, должен был ослабить сталинский режим изнутри и отвлечь ресурсы общества от задач строительства социализма и коммунизма на решение задач защиты этого строительства. Агрессия извне и внутренний саботаж, и вредительство должны были привести по мнению заправил троцкизма к созданию революционной ситуации и падению большевистского режима.