Тайна Святой Плащаницы - [11]

Они уже многие годы работали вместе. И все четверо знали, что Марко верит в них.

Пьетро и Джузеппе были хорошими сыщиками, два этаких неподкупных карабинера. Она, София, и Антонино, имевшие докторскую степень в области искусства, а также Минерва, умевшая раздобывать информацию через интернет, составляли мозг команды Марко. Безусловно, было еще много других сотрудников, однако больше всего Марко верил именно в них. Кроме того, с годами они стали настоящими друзьями. София подумала о том, что она, пожалуй, проводит больше времени на работе, чем дома. Поэтому, естественно, все закончилось тем, что дома ее уже никто не ждал. Она так и не вышла замуж, утешая себя тем, что у нее просто не было на это времени — на первом месте всегда была карьера, защита докторской диссертации, работа в Департаменте произведений искусства, поездки. Ей исполнилось уже сорок лет, и она понимала, что ее личная жизнь не состоялась, а потому даже и не пыталась себя обманывать: хотя она иногда и проводила ночь с Пьетро, он никогда ради нее не бросил бы свою жену, да и София не была уверена, что ей хочется, чтобы он это сделал.

Так потихоньку все и катилось: они жили вместе во время поездок или же иногда ужинали после работы. Пьетро провожал ее домой, затем, уже у нее, они выпивали по бокалу вина, ужинали, ложились в постель, а где-то в два или три часа ночи Пьетро тихонько поднимался и уходил.

На работе они пытались скрывать свои отношения, однако Антонино, Джузеппе и Минерва обо всем знали. Марко же как-то раз им сказал, что они уже достаточно взрослые, чтобы поступать так, как считают нужным, однако выразил при этом надежду, что их личные отношения не отразятся ни на атмосфере в коллективе, ни на работе.

И она, и Пьетро были согласны с тем, что их размолвки не должны ни переноситься в коллектив, ни, тем более, провоцировать какие-либо разборки на людях. До сих пор они соблюдали эту своего рода договоренность. Правда, ссорились они очень редко, да и то практически всегда из-за каких-то пустяков, так что все быстро утрясалось. Они оба знали, что их отношения не получат серьезного развития, а потому ни он, ни она не строили никаких иллюзий.

* * *

— Шеф…

Марко испуганно вздрогнул, услышав голос Софии. Он сидел в нескольких метрах от ковчега, в котором хранилась Плащаница. Увидев Софию, Марко улыбнулся, жестом пригласил ее сесть рядом с ним и спросил:

— Она производит впечатление, правда?

— Да, производит, хотя все это обманчиво.

— Обманчиво? Я бы не утверждал это с такой категоричностью. В Плащанице есть что-то мистическое, что-то такое, чему ученые никак не могут дать объяснение. НАСА установило, что изображение человека на полотне — трехмерное. Одни ученые утверждают, что запечатленный образ — результат неизвестного науке излучения, другие говорят, что это остатки крови.

— Марко, ты же знаешь, что результат исследования с использованием углерода-14 является окончательным. Доктор Тите и лаборатории, занимавшиеся установлением возраста Плащаницы, не могли ошибиться. Это полотно было изготовлено в тринадцатом или четырнадцатом веке, где-то между 1260 и 1390 годами, и это заявили три различные лаборатории. Вероятность ошибки — пять процентов. Да и Церковь согласилась с результатами исследования с использованием углерода-14.

— Но ведь до сих пор не выяснено, каким же образом было сделано это изображение на полотне. Ты же помнишь, что на фотографиях видны слова: вокруг лица три раза написано INNECE.

— Да, что означает «не на жизнь, а на смерть».

— И с той же стороны, сверху вниз, до середины — несколько букв: N, AZARE, S.

— Что можно прочесть как NEAZARENUS — «Назаретянин».

— А сверху — еще буквы: IBER…

— И некоторые полагают, что вместе с недостающими буквами это слово TIBERIUS — «Тиберий».

— А еще там можно разглядеть монетки, так ведь?

— Да, на увеличенных фотографиях просматриваются круги на глазах, а на правом круг действительно похож на монету.

— В ту эпоху как раз существовал обычай: закрывая глаза умершим, на них клали монеты.

— И там можно прочесть…

— По имеющимся буквам можно прочесть ТГОЕМОУ СА1СА-ИОС — «Тиберий Цезарь», а в центре их виднеется оракульский жезл. Такая надпись была на монетах, отчеканенных во времена Понтия Пилата.

— Ты — хороший историк, доктор наук, и тем не менее ты не в состоянии утверждать ничего наверняка.

— Марко, я могу задать тебе один личный вопрос?

— Да. Кому, как не тебе, задавать такие вопросы.

— Ты верующий? Я имею в виду, ты настоящий верующий? Мы все — католики, мы все — итальянцы, а из всего того, что человеку вбивают в голову с раннего детства, хоть что-нибудь да остается. Однако верить — это совсем другое дело, и мне, Марко, кажется, что у тебя есть вера, и ты убежден, что человек, запечатленный на Священном Полотне, — Христос, и тебе безразлично, что утверждают научные отчеты, потому что у тебя есть вера.

— Видишь ли, доктор, на этот вопрос ответить очень сложно. Я сам толком не знаю, верю я или нет. Я мог бы рассказать тебе о некоторых вещах, которые нельзя объяснить с точки зрения логики. Безусловно, мои убеждения имеют мало общего с тем, что требует Церковь и что называют верой. Однако в этом полотне есть что-то особенное, если хочешь — что-то магическое, это не просто кусок материи. Я чувствую это.