Тайна спящей царевны - [7]

Алай постояла несколько минут под созвездиями, такими яркими и громадными ранней весной, вдохнула холодный воздух. Она плохо видела будущее, всё было непонятными обрывками: мать держит в руках жёлтую ткань, рассыпавшаяся синяя краска, бронзовое зеркало, ржание лошадей, тихое пение. И запах сухой травы, приятный, горько-сладкий, родной. «Всё будет хорошо!» — выкрикнула она в небо, улыбаясь кому-то далёкому. Алай вернулась к себе, легла на кровать, укрытую мягкими шкурами и погрузилась в сон.

Проснувшись, она обнаружила себя свернувшейся в клубок на пожухшей осенней листве. Это был чужой незнакомый лес. Было тихо, пустынно и от того тревожно. Потом раздался рык зверя и звук приближающегося большого животного, шуршали листья, трещали ветки, сжималось сердце. «Почему духи не дали мне другого — железного, которое бы не боялось?» — успела подумать Алай и схватила медведя за передние лапы. Медведь попытался вырваться, но хватка Алай была сильна, в этом мире она могла побороть такого зверя. Он был большим, но и она превратилась в великаншу. Медведь ревел и обливался слюной, от него пахло густым животным запахом. Алай не давала ему вырваться. Они так и стояли — громадный, почти черный медведь и высокая женская фигура. «Прочь!» — закричала она ему и оттолкнула. Медведь отошёл назад, но тут же напустился снова.

Он увеличился в размерах, и рычанье его громыхало по всему лесу. Алай знала, что силы ещё есть, и она тоже может расти. Вновь схватка, вновь медвежьи лапы в замке девичьих рук с надувшимися жилами. Вдруг медведь дернулся и опрокинул её на землю. Алай почувствовала сильную боль во всём теле и, особенно, удар головой. Она судорожно вдохнула воздух, пахнуло прелым листом. Медведь висел над ней черной тушей, и ей казалось, что он усмехается. Слюна из его пасти капала ей на лоб. Нужно было подрасти, ещё чуть-чуть, чтобы отбросить его. Алай собрала последние силы, она уже едва могла двигаться и дышать. Потом сделала рывок, медведь скатился с неё, Алай сжала руками его толстую шею. Раздался хруст. Девушка с плато все-таки победила медведя. В следующую секунду её охватила небывалая слабость, она почувствовала, как сейчас внутри разорвётся сердце, переполненное кровью.

«Может, я просто хотела жить. Но возможно ли это — просто жить? Даже обладая многими знаниями, имея в руках бесчисленные нити, ведущие к разгадкам, я не сумела ничего понять. Я была включена в мироздание, как бывает включена в него гора, я была чем-то, но не знала, с какой целью. Я чувствовала что-то нездешнее, высшее, я бывала почти рядом, но всегда какая-то грань не давала мне идти дальше. Вот и сейчас, не знаю, что будет дальше. Конец ли это?»

«Не я тебя родила, но я тебя хороню, я отправляю тебя на небесные пастбища, я обряжаю тебя, как невесту, спи, Жеребёночек, ты проснёшься уже там, на небе, и встретишь своего отца, которого так любила», — Кыдым пришла к умершей дочери, когда тело уже было подготовлено к погребению.

Следуя похоронному обряду, из тела шаманки вынули внутренности и заполнили его сухой травой, корешками, овечьей шерстью, лошадиным волосом и земляной смесью. Кожу покрыли снадобьем из ртути. Теперь её тело могло сохраняться длительное время, и Алай была не страшна долгая дорога до небесных пастбищ.

Эркат вспоминал, как рано утром пришёл к ней в дом, чтобы сказать о смерти вождя чужаков. Он смотрел на светлолицую спящую женщину, пока не понял, что она умерла. Он всё ещё не верил, думал, что она очнётся, даже позвал её:

— Госпожа Алай! Госпожа Алай! — потом дотронулся до ледяной руки и заплакал.

Он сам выбрал лошадей, с которыми шаманке следовало отправиться в путешествие. Это были самые лучшие и надёжные кони, и он знал — они не подведут. Шестеро коней были убиты и уложены на дно могильной ямы. Туда же Кыдым поставила посуду с пищей и кувшины с водой. В последний раз взглянула на Алай.

Вот она лежит тихая, недвижимая, в нарядной желтой рубашке из шелка, в красно-белой юбке из тончайшей шерсти, в золотых серьгах и украшениях, в амулетах, одетая, словно на праздник. На обритой голове — высокое, замысловатое украшение из её собственных волос, конского волоса, войлока, шерсти и дерева, с фигурками золотых оленей и золочёных птиц. Птицы, знающие тайные пути, скоро взмахнут крыльями и укажут верное направление своей госпоже. «Доброй дороги тебе, Алай!»

Её останки были обнаружены в деревянном срубе из лиственницы на дне могильной ямы, заполненной льдом. Женщина лежала в позе спящей на правом боку, со слегка согнутыми в коленях ногами и скрещёнными на животе руками. Она была укрыта меховым покрывалом с узорами из золотой фольги.

Археологи из Северо-Азиатской экспедиции не могли поверить своим глазам — тело молодой женщины было в прекрасном состоянии, хотя пролежало во льду две с половиной тысячи лет. Возможно, могила женщины сохранилась благодаря тому, что над основным погребением в деревянном гробу располагались останки мужчины.

В его могиле был найден боевой чекан и золотой амулет в виде оленя с головой грифона. Там же были захоронены три коня. Видимо, верхнее погребение было ограблено, а усыпальница женщины уцелела. Мумия «алтайской принцессы» была одной из важнейших находок экспедиции, проводившей в 1995 году исследования на высокогорном плато Укок, расположенном в пограничной зоне с Китаем, Монголией и Казахстаном. Долгое время тело спящей царевны выставлялось в разных музеях мира вместе с экспозицией, посвящённой истории и этнографии Сибири, после чего было отправлено в Новосибирск.