Тайна совещательной комнаты - [39]
Фотолюбитель Рыбкин смотрел на нее затаив дыхание.
— Вот как, — сказал Зябликов. — Смотрите, какие вы тут все собрались. Один я, что ли, сапог кирзовый? Но он ведь признался в убийстве!
— Откуда ты знаешь? — подозрительно спросила Роза.
— Ну, адвокатесса говорила, — не сразу нашелся Старшина.
— Нет, адвокатессе ты ни за что не поверишь, кто-то еще тебе говорил…
— Да мало ли кто в чем признался, — сказал Журналист. — Вы же были в Чечне, Майор, может быть, вам даже случалось видеть, как людей пытают?
— Нет, при мне не пытали, — тихо сказал Зябликов, чувствуя, как внутри его головы и помимо его воли поднимается темно-пурпурная волна. — Я, правда, видел таких людей наутро. Но я и много чего другого видел. Как нас предавали, убивали, как такие же пацаны, как этот Лудов, месили грязь и гибли на минах. А другие в это время набивали себе карманы и разъезжали на «Мерседесах». Что, не так?
— Ну и для чего они погибли? — спросил Журналист. — Не обижайся, Майор. Но, может быть, было бы лучше, если бы твои пацаны тоже торговали китайскими пуховиками, а не гибли сами и не убивали других в Чечне.
Зябликов посмотрел на перетянутый аптекарской резинкой хвостик с ненавистью.
— Слышь, ты, тварь продажная…
У него потемнело в глазах, разумом он еще понимал, где находится, но симптом был ему известен — последствие контузии, неконтролируемая ярость. Зверея и вместе с тем холодея от ужаса, Майор уже шагнул к Кузякину и занес руку, но тут между ним и Журналистом опять встала Хинди:
— Слушай, Кузякин, а тебя в школе, случайно, Кузей не называли?
Журналист, не отводя взгляда от лица Майора, с которого на глазах словно бы сходил кирпичный загар, и оно меняло цвет с бурого на желтый, медленно ответил:
— Называли. Меня и сейчас все так называют.
— Ну ладно, — сказал Старшина, роняя вниз сразу повисшие руки. — Пронесло. Но ты уж поосторожнее в следующий раз. Кузя…
Все молчали, только Петрищев что-то тихо бурчал у бумажной иконы Троицы: он-то знал, кто только что спас Журналиста.
— Ладно, уходим, — сказал Океанолог. — Нам пора уже и отдохнуть друг от друга, я думаю. Вот после выходных с новыми силами…
Кузякин молча повернулся и пошел через зал, остальные тоже потянулись за ним, и в комнате никого не осталось, кроме Зябликова, который присел на стул, чтобы прийти в себя и отдышаться, и Хинди, которая просто не могла бросить больного.
— Это у вас приступ, — сказала она и, встав рядом, осторожно погладила жесткий бобрик его офицерской прически, как гладят еще маленького, но незнакомого и все-таки щенка, — Я видела, как это бывает, в клинике. Может, в клинику поедем, я вам укольчик сделаю, а?
— Да нет, ничего, — махнул рукой Зябликов, которого эта неожиданная забота не только не рассердила, но даже как-то растрогала, к чему он был непривычен, и смутился. — Это у меня после контузии, теперь уже реже бывает, проходит…
Он встал, и они вдвоем пошли, спустились по лестнице, вышли из здания и наткнулись прямо на Кузякина, который высматривал кого-то с крыльца. Старшине, который чуть было не решился взять Хинди за руку, эта встреча была неприятна, а Журналист, увидев позади себя Старшину, тоже невольно подобрался.
— Ну ладно, — пересилив себя, сказал Зябликов, странным образом отогретый медсестрой. — Раз уж я тебя чуть не убил, значит, мир. Контузия у меня, бывает, находит. Все, Кузя, мир.
Майор протянул руку. Кузякин посмотрел ему в лицо и ответил рукопожатием.
— Не обижайся, Майор, — сказал Кузякин. — Можно сказать и так, что десять лет назад мы оказались по разные стороны фронта, но ведь и с разных концов мы пришли к одному и тому же выводу: что все это было говно. Разве нет?
— Ну, если в целом… — сказал Зябликов.
Он вытащил пачку сигарет, и они закурили все трое на ступеньках суда. Хинди сияла всеми своими веснушками.
— Знаешь что? — вдруг решился Майор. — Я думаю, может, в воскресенье в Тудоев махнуть, посмотреть на этот завод? У меня там кореш, вместе служили, он покажет все. Поедешь?
— Нельзя вообще-то этого делать, — сказал Кузякин, испытующе глядя на Старшину. — Как бы нас за это из присяжных не того…
— А мы что, рассказывать, что ли, будем? — весело сказал Майор, — Посмотрим для себя, чтобы внутреннее убеждение окрепло, как нам Виктор Викторович объяснял, и все. Вот и Тому с собой возьмем, чтобы я тебя опять не убил ненароком.
— Ну, можно, — согласился Кузякин. — А он завод может показать, твой кореш?
— Он там все может! — сказал Майор. — Он в авторитете у них там, в Тудоеве. Заметано, значит. Я за Хинди на своей машине в воскресенье заезжаю, а потом за тобой. Ты адрес дай и телефон, я позвоню, как выедем, только пораньше надо…
Журналист протянул ему визитную карточку с прежней работы, и Зябликов с Хинди ушли, а Кузякин спустя еще минуту наконец дождался: по ступеням крыльца спускалась, не обращая на него внимания, мама Лудова.
Пятница, 30 июня, 14.30
Убедившись еще раз, что Хинди со Старшиной повернули за угол, Кузякин пошел за не старой еще, но сгорбленной горем женщиной к остановке трамвая. На остановке он встал в нескольких шагах от нее и только внутри, осмотрев почти пустой вагон, сел рядом и заговорил:
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
11 сентября 2001 года в Нью-Йорке — это «цветочки» по сравнению с теми «ягодками», что приготовили современной цивилизации международные террористы. Если раньше их оружием были только неожиданность и собственная решимость, то теперь они используют новейшие научные достижения…Мир содрогнулся, когда армия террористов одновременно атаковала все узловые точки современной западной цивилизации! У собора Святого Петра в Риме поспешно возводят минареты! Та же участь постигает и храм Христа Спасителя в Москве и Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге! Захвачены в заложники Папа Римский и президент Соединенных Штатов, королевские семьи Великобритании и Испании!
Томас Уилер — один из ведущих сценаристов Голливуда. Национальный бестселлер «Арканум» — его блестящий дебют в литературе.Тайное общество, хранящее величайшую еретическую реликвию мира — загадочную «Книгу Еноха». Общество, которое объединяет людей, обладающих даром видеть незримое… Но в 1919 году кто-то убивает председателя Арканума и похищает «Книгу Еноха». Кто он? Откуда узнал о реликвии? Зачем совершил преступление?Расследование начинают члены Арканума — сэр Артур Конан Дойл, знаменитый иллюзионист Гарри Гудини, королева вуду Мари Лаво и гениальный «эстет Тьмы» Говард Лавкрафт…
Шедевр, которому критики прочат судьбу «Кода да Винчи»… Интригующая и захватывающая смесь загадок прошлого, мистики и реальности!Старинный манускрипт и пачка пожелтевших писем — ключ к тайне ГРАФА ДРАКУЛЫ! К тайне, разгадать которую пытались многие. И многие поплатились за это жизнью… Но даже это не останавливает молодую женщину-историка, стремящуюся найти ИСТИНУ в пугающих легендах о Владе Цепеше, талантливом полководце — и кровавом, безумном маньяке, чье имя стало синонимом слова «ЗЛО».Она всего лишь хотела узнать больше о своей семье и открыла старинную рукопись.
Автор супербестселлера десятилетия предлагает вам взломать еще один код — сверхсложный, таящий в себе опасность и угрозу для всего мира!Но… кто придумал этот код?!Чего он добивается?!Зачем вступил в безжалостную игру с Агентством национальной безопасности США?!Оружие загадочного врага — всего лишь набор символов и букв.За расшифровку берется лучший криптограф Америки Сьюзан Флетчер.И то, что она обнаруживает, ставит под угрозу не только важнейшие разработки спецслужб США, но и судьбы миллионов людей…С этой секунды на Сьюзан начинается настоящая охота…