Тайна семи будильников - [72]

— Наверное, меня спасла шляпа, — предположила Юла.

— Отчасти, — сказал суперинтендант Баттл. — Но отчасти помогло то, что правая рука у мистера Тесиджи была ранена. Он об этом не подумал, но ударил вас только вполсилы. Однако все равно надо признать, что это не делает чести Скотланд-Ярду. Мы не следили за вами должным образом, леди Эйлин, и это — черное пятно на нашей совести.

— Ничего, я крепкая, — сказала Юла. — И вообще мне везет. Одного никак не пойму, как могла Лорейн во всем этом участвовать? Такая нежная, тихая…

— Ну, — усмехнулся суперинтендант, — такой же была и знаменитая пентонвильская убийца, на совести у которой пятеро детей. Внешность обманчива. У мисс Уэйд плохая наследственность — ее отец не раз сиживал в тюрьме.

— Она тоже арестована?

Суперинтендант кивнул:

— Думаю, виселица ей не грозит, — присяжные обычно отличаются добросердечием. Но этому малому, Тесиджи, виселицы не миновать — и поделом. Я еще не встречал среди преступников такого закоренелого и хладнокровного.

— А теперь, — добавил Баттл, — если голова у вас не слишком болит, леди Эйлин, как насчет того, чтобы отметить благополучный исход? Тут за углом есть один симпатичный ресторанчик.

Юла с радостью согласилась.

— Я умираю от голода, суперинтендант Баттл. И потом, — она огляделась, — надо же мне получше познакомиться с моими коллегами.

— «Семь Циферблатов»! — подхватил Билл. — Ура! Без шампанского нам не обойтись. А в этом вашем ресторанчике, Баттл, найдется шампанское?

— Будете довольны, сэр. Предоставьте все мне.

— Суперинтендант Баттл! — воскликнула Юла. — Вы потрясающий человек! Как жалко, что вы уже женаты! Придется мне удовольствоваться Биллом.

ГЛАВА XXXIV ЛОРД КАТЕРХЕМ ОДОБРЯЕТ

— Отец, — сказала Юла, — у меня для тебя новость. Ты скоро меня лишишься.

— Глупости, — отозвался лорд Катерхем. — Не вздумай утверждать, что ты собираешься умереть от скоротечной чахотки, сердечной слабости или чего-нибудь еще в этом роде. Все равно не поверю.

— Я не умираю, — сказала Юла. — Я выхожу замуж.

— Немногим лучше, — ответил лорд Катерхем. — Это значит, что мне предстоит выряжаться в тесный неудобный костюм, отправляться в церковь и вручать тебя жениху. А потом Ломаксу еще вздумается лобызать меня тут же в ризнице.

— Господи! Ты что, решил, что я выхожу за Джорджа? — воскликнула Юла.

— Ну а как же, ведь к этому вроде шло? — ответил ее отец. — Вчера утром, по крайней мере.

— Человек, за которого я выхожу, в сто раз лучше Джорджа, — заявила Юла.

— Мне, конечно, очень хотелось бы в это верить, — ответил лорд Катерхем. — Но ведь никогда не знаешь, как все обернется. По-моему, ты не слишком хорошо разбираешься в людях, Юла. Ты всегда утверждала, что молодой Тесиджи — беззаботный бездельник, а он, судя по тому, что я слышал, один из самых деятельных преступников нашего времени. Жаль только, что я с ним так и не познакомился. Я, знаешь ли, подумываю взяться за мемуары и хотел бы отвести одну главу специально для убийц, с которыми был знаком. Досадно, что из-за какого-то недосмотра я так и не встретился с этим молодым человеком.

— Не городи вздор, — сказала Юла. — Ты прекрасно знаешь, что ни на какие мемуары у тебя энергии не хватит.

— А я бы не стал писать их сам, — объяснил лорд Катерхем. — Так, по-моему, никто и не делает. Но я как раз встретил на днях очаровательную девушку, она специализируется именно на мемуарах. Собирает материалы, пишет и все такое…

— А ты тогда что же будешь делать?

— Господи, буду подбрасывать ей кое-какие факты, по полчаса в день. Только и всего. — Немного помолчав, лорд Катерхем добавил: — Очень милая девушка, хорошенькая и спокойная.

— Отец, — сказала Юла, — боюсь, что без меня ты навлечешь на себя смертельную опасность.

— Ну что ж, одних людей влекут одни опасности, других — другие, — ответил лорд Катерхем.

Он уже двинулся к дверям, но вдруг приостановился и спросил через плечо:

— Да, кстати, Юла, а за кого же ты все-таки выходишь?

— Я все ждала, когда ты об этом спросишь, — ответила Юла. — Я выхожу за Билла Эверсли.

Ее отец — этот закоренелый эгоист — с минуту обдумывал услышанное. Потом, вполне удовлетворенный, кивнул.

— Отлично, — сказал он. — У него ведь хороший удар? Мы смогли бы вдвоем выступить на осенних парных состязаниях.