Тайна семи будильников - [31]

Женщина заговорила первая. Голос был мелодичный, с чарующими низкими нотами, говорила женщина с иностранным акцентом. Она повернула голову к пустому креслу во главе стола.

— Итак, Номер Семь и сегодня не появился, — проговорила она. — Скажите, друзья, а когда-нибудь мы вообще его увидим?

— Здорово сказано, — одобрил американец, — правильно! А если говорить о Номере Семь, то я начинаю думать, что такового просто нет.

— Так думать я вам не советую, — спокойно сказал русский.

Наступило молчание. «Довольно зловещее», — подумала Юла.

Она как завороженная всматривалась в красивую спину сидящей прямо перед ней женщины. Под правой лопаткой она заметила маленькую черную родинку, подчеркивающую белизну кожи. Юла подумала, что наконец воочию видит «прекрасную авантюристку», о каких столько читала. Она нисколько не сомневалась, что эта женщина и собой хороша, и представляла себе ее лицо — смуглое славянское лицо с горящими страстью глазами.

Голос русского, который явно вел себя, как руководитель этой церемонии, вернул Юлу к действительности:

— Не перейти ли нам к делу? Сначала вспомним нашего отсутствующего товарища Номер Два!

Он сделал странный жест рукой в сторону перевернутого стула, рядом с которым сидела женщина, и все присутствующие повторили этот жест, повернувшись к незанятому месту.

— Хотелось бы мне, чтобы Номер Два сегодня был с нами, — продолжал русский. — Нам предстоит много потрудиться. Возникли непредвиденные осложнения.

— Вы получили его отчет? — спросил американец.

— Пока от него ничего нет. — Наступило молчание. — Меня это удивляет.

— Вы не думаете, что посланное им сообщение могло затеряться?

— Такая возможность существует.

— Другими словами, — тихо сказал Номер Пять, — нам грозит опасность.

Он произнес это слово мягко, но со значением.

Русский выразительно кивнул:

— Да, опасность есть. Слишком много о нас, об этом месте становится известно. По моим данным, нас подозревают уже несколько человек. — И добавил холодно: — Их надо заставить замолчать.

Юла почувствовала, как у нее по спине пробежал холодок. Если ее найдут, ее тоже заставят замолчать? Но тут она услышала следующую фразу, которая заставила ее насторожиться:

— Итак, насчет Чимниза ничего не прояснилось?

Мосгоровски покачал головой:

— Ничего.

Вдруг Номер Пять наклонился над столом:

— Я согласен с Анной — где наш президент? Где Номер Семь? Тот, кто создал наше общество? Почему мы никогда его не видим?

— У Номера Семь, — ответил русский, — свои методы работы.

— Вы всегда это говорите.

— И скажу больше, — ответил Мосгоровски, — мне жаль того или ту, кто пойдет против него.

Снова наступило неловкое молчание.

— Давайте перейдем к делу, — спокойно предложил Мосгоровски. — Номер Три, у вас есть план Вивернского Аббатства?

Юла навострила уши. До сих пор она не видела Номера Три и не слышала его голоса. Теперь, когда этот низкий, любезный голос прозвучал, она безошибочно определила: это говорил хорошо воспитанный англичанин, не утруждающий себя, чтобы отчетливо произносить слова:

— Он со мной, сэр.

На столе появились какие-то бумаги. Все наклонились над ними. Мосгоровски снова поднял голову:

— А список гостей?

— Вот.

Русский прочел его:

— Сэр Стенли Дигби. Мистер Теренс О’Рурк. Сэр Освальд Кут и леди Кут. Мистер Бейтмен. Графиня Анна Радцки. Миссис Макатта. Мистер Джеймс Тесиджи.

Он помолчал, потом резко спросил:

— Кто это, мистер Джеймс Тесиджи?

Американец рассмеялся:

— Я думаю, на этот счет беспокоиться не стоит. Обычный молодой балбес.

Русский продолжал читать:

— Герр Эберхард и мистер Эверсли. Это все.

«Разве? — прошептала про себя Юла. — А как насчет этой славной девушки — леди Эйлин Брент?»

— Да, похоже, беспокоиться нечего, — сказал Мосгоровски. Он посмотрел через стол. — Я полагаю, ни у кого нет сомнений в важности изобретения Эберхарда?

Номер Три ответил лаконично, как подобает британцу:

— Никаких.

— С коммерческой точки зрения оно стоит миллионы, — продолжал русский. — А что касается международного аспекта… алчность наций хорошо известна.

Юла представила себе, как он злобно улыбается под своей маской.

— Да, — заключил он, — это — золотое дно.

— Вполне стоит нескольких жизней, — цинично вставил Номер Пять и засмеялся.

— Ну, не забывайте, что случается с этими пресловутыми изобретениями, — сказал американец. — Иногда они попросту ни к черту не годятся.

— Такой человек, как сэр Освальд Кут, ошибиться не может, — возразил Мосгоровски.

— Как летчик, могу засвидетельствовать, — вступил в разговор Номер Пять, — эта штуковина вполне осуществима. Идею обсуждали годами, но понадобился гений Эберхарда, чтобы воплотить ее в жизнь.

— Ну ладно, — продолжал Мосгоровски. — Я думаю, эти вопросы можно больше не обсуждать. Вы все ознакомились с планами. Мне не кажется, что нашу первоначальную схему можно улучшить. Кстати, я что-то слышал насчет письма Джеральда Уэйда, которое нашли в Чимнизе, письма, где упоминается наше общество. Кто его нашел?

— Дочь лорда Катерхема — леди Эйлин Брент.

— О чем же думал Бауэр? — удивился Мосгоровски. — Это его оплошность. А кому адресовано письмо?

— По-моему, сестре Уэйда, — сказал Номер Три.