Тайна памятной встречи - [7]

Юпитер обернулся к девушке в экстравагантном золотисто-бежевом костюме. И сейчас лицо Милашки Пегги напоминало формой сердечко, а глаза были по-прежнему синие-синие, обрамленные очень длинными густыми ресницами, и однако, встреть он ее на улице, ни за что бы не узнал.

Она улыбнулась Юпитеру.

— Очень рада, что ты смог приехать, — просто сказала она. — Можно я буду называть тебя Юпом? Ты не против?

— Конечно, нет, — Юпитеру было очень приятно, что она помнила его настоящее имя.

— А ты зови меня Пегги. Никаких Милашек. Я столько лет пыталась избавиться от этой клички. Просто Пегги. Договорились?

— Договорились. — Юп поискал глазами Боба и Пита, намереваясь представить их Пегги и остальным Плутишкам. Но их уже не было на «кухне». Они стояли рядом с камерой, обсуждая что-то с Милтоном Глассом и сухощавым седым господином. Этот бело-волосый человек почему-то казался Юпитеру очень знакомым, но он никак не мог вспомнить, кто это.

— Ну вот, все в сборе. — Балбес положил руку Юпитеру на плечо, как бы призывая подойти поближе. — У меня есть одно предложеньице — весьма важное для всех нас.

— Но мы тут еще не все, — напомнила ему Пегги, — еще не подошел Лепешка.

— А он и не приедет, — сказал Ногастик.

— Но почему? — Пегги была явно огорчена. Юпитер тоже огорчился. Все-таки Лепешка был гораздо симпатичнее, чем остальные Плутишки. Кроме Пегги только этот негритенок никогда его не изводил и не обращался с ним как с надоедливым малолетним жирным увальнем.

— Наверное, его не сумели найти, или он не мог приехать, — пожал плечами Ищейка.

— Значит, все на месте, — продолжил Балбес. — А собрались мы по одной-единственной причине, — он выразительно похлопал по нагрудному карману своей роскошной куртки, — ради приза. То есть, ради денег. Ведь так?

— Так, — не слишком уверенно сказал Ищейка.

— Ну да, — с готовностью подтвердил Ногастик. — Конечно, ради них, родимых.

Пегги только молча кивнула.

— Верно? — теперь Балбес вопрошающе смотрел на Юпитера.

Юпитера охватили сомнения. Конечно же, он был совсем не прочь заполучить выигрыш, шутка ли — двадцать тысяч долларов. Он мог бы положить их в банк, чтобы со временем оплатить учебу в колледже. Но он согласился встретиться с Плутишками и принять участие в викторинах не только ради денег: он мечтал отплатить своим мучителям за все обиды и унижения, которые пережил по их милости, когда ему было только три года. Но пока не стоит об этом заводить речь.

— Видимо, да, — сказал он.

— Итак, по сценарию программы после ленча мы должны размякнуть и предаться воспоминаниям о добром старом времечке. Я правильно усек?

Пегги опять молча кивнула.

— А наш дорогой режиссер, — он небрежно ткнул большим пальцем в сторону того седого господина, — намылился нас снимать. Значит, нашу непринужденную беседу они собираются показать потом по телевизору. Для затравки, так сказать. То есть до того, как в эфире пойдут сами викторины.

Юп невольно оглянулся. Теперь он вспомнил. Это же Лютер Лоумакс, режиссер всего сериала о Плутишках. Ничего странного, что Юпитер не узнал его.

Лоумакс изменился еще сильнее, чем его бывшие актеры. Высокий, весь такой важный, ох и нагонял он тогда своим рыком страху… прямо-таки лев. «Свет, мотор, начали!» — кричал он. А сейчас это был какой-то сгорбленный старик, весь словно пришибленный.

— Ладно, пусть снимают, — вещал дальше Балбес, — но если они хотят показать нашу «памятную встречку» уважемым телезрителям, пусть тогда заплатят нам денежки. Верно? — Он опять стал обводить всех взглядом, выжидая, что скажут «коллеги».

И все кивнули. Кроме Юпитера.

— Ну? — повернулся к нему Балбес. — А ты что скажешь?

Юпитер лихорадочно соображал. Если он сейчас примет предложение этого воображалы, то тем самым как бы признает его главным. Ведь в то кошмарное время именно он был у них заводилой. Нет, Юпитеру такая перспектива совсем не нравилась, он сам слишком привык уже быть главным. Конечно, он ничего не приказывал Бобу и Питу, но, будучи как-никак Первым сыщиком, решения принимал в основном он.

Однако он не мог не согласиться, что требование, выдвинутое Балбесом, не лишено оснований. Действительно, если телевизионщики хотят перед викторинами устроить как бы «памятную встречу»… ну да, актерской работой это не назовешь, но ведь по телевизору их все равно покажут, а значит, они вполне имеют право попросить гонорар.

Юпитер кивнул.

Балбес тут же запустил в рот два пальца и издал победный свист.

— Алло, Гласс, — окликнул он.

Милтон Гласс тут же поспешил на его зов, сияя привычной ослепительной улыбкой. Лютер Лоумакс с заметной робостью поплелся за ним следом. «Совсем как состарившийся пес, который боится прогневить хозяина», — невольно подумал Юпитер.

— Чем могу быть полезен? — Гласс был сама любезность.

Балбес тут же все ему выложил. В краткой и доходчивой форме. За фрагментик с «беседой» бывшие Плутишки хотят получить по сотне долларов.

— А поскольку это только гонорар, а не настоящая оплата, то никаких налогов, — добавил Балбес, — пожалуйста наличными.

Улыбка обаятельного рекламщика ничуть не потускнела, но на его загорелой переносице обозначились две складки.