Тайна "Нимфы" - [50]

— Ну! Что я говорил? — с воодушевлением произнес Фике, когда они все втроем подошли к машине. — Реймонд, никаких сомнений!

Они проехали вперед по дороге, которая вскоре сильно сузилась, теперь по ней могла проехать только одна машина, с боков больше места не было. Далее она пошла вниз, к узкой долине, прихотливо извиваясь. Внезапно за одним из поворотов они увидели море, обрамленное скалами ущелья.

Дорога уперлась в маленькое плато, возвышавшееся над берегом на шестьдесят с лишним футов. От этого тупичка непосредственно к берегу вела зигзагообразная тропинка, выбитая в камне. Она делалась все более узкой и крутой, но за десять футов до берега и она оборвалась. Над этими последними футами склона нависала ветка, накрепко вбитая в камень. Желающие могли воспользоваться ею как канатом, чтобы спуститься или забраться, это уж как любители острых ощущений пожелают. Уцепившись за ветку, оба детектива и свидетель спустились на берег.

Что и говорить, более подходящего места для тайной высадки на берег при всем желании не сыщешь, мысленно отметил Френч. Берег представлял собой плотную череду отвесных меловых скал, сиявших первозданной белизной. Они выстроились в ровную линеечку, ни одного уступа, ни одной выбоины: белая стена, тянущаяся в обе стороны. Похоже, извилистая тропинка была единственным путем, ведущим в Сеннвиль, по крайней мере, путем, который можно было сразу увидеть. В общем, это было дикое, практически неприступное, затерянное в глуши место, спрятанное от людских глаз. В былые времена и в самом деле настоящий рай для контрабандистов, подумал Френч.

— Ну, что скажете? — снова спросил Фике, словно продюсер, откопавший новую кинозвезду. — Взгляните туда, — он махнул рукой вправо, — если идти вдоль кромки берега, тут до Фекана не больше пяти километров. Эти хитрецы рыбаки подплыли на своем люгере к берегу, высадили Реймонда, а после поплыли себе дальше в Фекан. И все концы в воду.

— Вполне вероятно, — согласился Френч, — но сюда можно подплыть только при очень спокойном море.

— Именно! Но не забывайте, что вечером в четверг как раз и был полный штиль. Пойдемте, мой друг, мы уже тут все уяснили. Едем в Фекан. Там сержант отведет нас в отель, где тот молодой человек завтракал. Ну что, пошли назад?

Они вскарабкались на тропинку и через некоторое время вернулись к машине.

— Справедливости ради должен заметить, что этот путь к морю не единственный, — сказал Фике, когда они осторожно пробирались на машине по узкой дороге. — Тут полно долин, не только там, где Фекан и Дьепп. Все прочесать невозможно. И домов кругом полно. Здесь неподалеку большая долина Гранд Дал и поменьше — Пти Дал. И всюду есть тропки, ведущие к морю. В Пти Дал не просто много домов, там целый городок.

— У нас тоже есть такие долины, — сказал Френч, — но мы их чаще называем лощинами. Тут на берегу тоже есть такие расселины в скалах, только сами скалы намного круче.

Они снова выбрались наверх, в Сеннвиль, и поехали по открытому пространству вдоль пастбищ, в сторону каменистых скал, обрывавшихся над долиной, в которой располагался Фекан. Отсюда, с высоты, город выглядел очень живописно. Полоска пляжа казалась узкой лентой, повсюду виднелись стройные шпили церквей; в маленьких бухтах, образовавшихся в устье реки, замерли крохотные суда. У дороги, идущей вдоль берега стояла небольшая церквушка.

— Видите вон ту церковь? — спросил Фике, ткнув пальцем в точку, расположенную чуть ближе к кромке воды, — сюда приходят рыбаки, попавшие в шторм, чтобы поблагодарить Бога за то, что остались живы, и что их лодки целы.

Вот она, страшная подоплека существования рыбаков, которым довелось жить на этом суровом каменистом берегу. Френч с волнением смотрел на маленькое строение со скромным шпилем. Сколько самых сокровенных чаяний и печалей вобрали в себя старинные серые каменные стены этой церквушки. Жизнь, смерть, кто-то стал вдовой, кто-то осиротел — сюда, в эти стены, несут самое-самое главное в душе…

Фике отнюдь не собирался настраивать своего гостя на созерцательно-философский лад. Как прирожденный гид он заботился совсем об ином. Главным его девизом было — удивить. Поэтому он остановился у крутого изгиба на дороге.

— А сейчас, мосье, — сказал он, вылезая из машины и устремляясь к тропке, проложенной среди густой травы. — Сейчас я покажу вам очень красивый вид на скалы, в совсем другом ракурсе. Приготовьтесь.

Тропинка средь травы через пятьдесят ярдов вдруг пошла слегка вверх, а потом уперлась в площадку, заросшую травой до самой кромки земли, резко обрывавшейся. Дальше зияла пустота.

— Вот, полюбуйтесь, — радушно пригласил Фике.

Вцепившись руками в траву, Френч послушно глянул вниз.

Внизу бились о камни волны, до них отсюда было пятьсот или шестьсот футов. Обрыв был абсолютно отвесным, ни каменных подпорок, ни отрогов, ни намека на откос, там, внизу. Абсолютная вертикаль от края обрыва до россыпей галечника на берегу. Френч, вздрогнув, отпрянул назад.

— Здесь на бережок точно не высадишься, — усмехнулся Фике.

И снова они вернулись в машину, после чего довольно долго спускались по петляющей дороге вниз, пересекли подвесной мост, зависший над гаванью, и подкатили к гостинице «Этранже».