Тайна, не скрытая никем - [52]
Она сказала, что на этот раз у него был особенно дикий вид. Не просто как в те минуты, когда он пытается объяснить, чего хочет, а слова не выходят, или когда злится на дразнящих его мальчишек. Голова у него моталась взад-вперед, а лицо вспухло, как у ревущего младенца.
«Ну, ну, мистер Сиддикап, что случилось? Что вы хотите мне сказать? Хотите сигарету? В этом дело — сегодня воскресенье и у вас кончился табак?»
Он мотал головой взад-вперед, потом стал дергать ею, как поплавок, вверх-вниз, потом снова принялся мотать головой взад-вперед.
«Ну, ну, определяйтесь уже», — сказала Мэриан.
Но он говорил только: «Ах, ахх». Он приложил обе руки к голове, сбив кепку на землю. Потом попятился от двери и принялся бегать зигзагами по двору между насосом и бельевой веревкой, издавая все те же звуки — «Ах, ахх» — и не в силах превратить их в слова.
На этом месте Мэриан встала, так резко отодвинув стул, что он чуть не опрокинулся. Она принялась изображать, что именно делал мистер Сиддикап. Она дергалась, кралась скрючившись, молотила себя руками по голове, хотя шляпку при этом не сбивала. Представление происходило перед буфетом, в котором стоял серебряный чайный сервиз, преподнесенный адвокату Стивенсу за его многолетние труды в Юридическом обществе. Муж Мэриан держал кофейную чашку обеими руками и не сводил с жены почтительного взгляда, — возможно, это требовало усилия воли. Что-то дергалось у него на лице — похоже, нервный тик. Мэриан во время всех своих выходок не сводила с него глаз и взглядом говорила: «Тихо. Сиди спокойно».
Адвокат же Стивенс, насколько могла судить Морин, ни разу не посмотрел на выходки гостьи.
— Вот так он делал, — заключила Мэриан, вернувшись за стол. Так он делал, и поскольку она сама нехорошо себя чувствовала, то подумала, что, может быть, у него что-нибудь болит.
«Мистер Сиддикап, мистер Сиддикап! Вы хотите сказать, что у вас болит голова? Хотите, чтобы я дала вам таблетку? Чтобы я отвела вас к доктору?»
Ответа не было. Все ее речи не могли его остановить. «Ах, ахх».
Мечась по двору, он наткнулся на водонапорный насос. В доме уже был водопровод, но во дворе они все еще пользовались насосом. Наполняли из него миску Дозора. Заметив насос, мистер Сиддикап занялся делом. Он схватился за ручку и принялся качать воду, как сумасшедший. Они уже не держали при насосе кружку, как когда-то. Но как только пошла вода, мистер Сиддикап сунул голову под струю. Вода расплескалась и перестала идти, потому что он уже не качал ручку. Он снова схватился за ручку и принялся качать, снова сунул голову под струю и так далее, и вода лилась по голове, по лицу, промочила ему грудь и плечи, а он при каждой возможности продолжал издавать звуки. Дозор разволновался и принялся скакать вокруг, гавкая и сочувственно скуля.
«А ну хватит, оба два! — заорала на них Мэриан. — Оставьте насос в покое! Отпустите его и успокойтесь!»
Но ее послушал только Дозор. Мистер Сиддикап продолжал свое дело, пока наконец не промок и не ослеп от воды настолько, что уже не мог найти ручку насоса. Тогда он перестал. И начал поднимать руку и показывать, поднимать и показывать — в сторону опушки леса и реки. Показывал и издавал свои звуки. Тогда Мэриан ничего не поняла. Она только позже об этом задумалась. Потом он перестал и сел на крышку колодца, мокрый и дрожащий, и обхватил голову руками.
Может, это что-то совсем простое, подумала она. Может, он недоволен, что нету кружки.
«Если вы хотите кружку, я вам принесу. Что вы скандалите, как ребенок. Сидите тут, я принесу вам кружку».
Она пошла на кухню и взяла кружку. Тут ей кое-что пришло в голову. Она сделала «бутерброд» из печенья, намазанного маслом и вареньем. Дети любят такое лакомство, но и старики тоже. Она это помнила с тех пор, как мать и папа с ней жили.
Она вернулась к двери и толкнула ее боком, чтобы открыть, — руки-то заняты. Но мистер Сиддикап куда-то делся. Во дворе остался один Дозор, всем своим видом говоривший, что свалял дурака и знает это.
«Дозор, куда он делся? Куда он пошел?»
Но Дозору было стыдно, ему надоела вся эта история, и он ничего не ответил. Только улизнул и спрятался на своем любимом месте, на земле в тени под опорами дома.
«Мистер Сиддикап! Мистер Сиддикап! Подите посмотрите, что я вам принесла!»
Мертвая тишина. У Мэриан от боли пульсировало в голове. Она принялась жевать печенье сама, но после пары кусочков поняла, что это ошибка и что ее сейчас стошнит.
Она приняла еще две таблетки и вернулась наверх. Открыла окна и опустила жалюзи. Она пожалела, что не купила вентилятор, когда на них была скидка в «Канадской шине»[11]. Но сейчас она заснула без вентилятора и проснулась, когда уже стемнело. Она услышала жужжание газонокосилки — это «он», ее муж, стриг траву у боковой стены дома. Она спустилась на первый этаж, на кухню, и увидела, что он нарезал холодной картошки, сварил яйцо, надергал зеленого луку и приготовил из всего этого салат. Он не то что некоторые мужчины, которые на кухне как инвалиды, ждут, пока больная жена сползет с постели и приготовит поесть. Она поковыряла салат, но есть не смогла. Приняла еще одну таблетку, поднялась наверх и отключилась до утра.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. В своем новейшем сборнике «Дороже самой жизни» Манро опять вдыхает в героев настоящую жизнь со всеми ее изъянами и нюансами.
Джулиет двадцать один. Она преподает в школе совсем нетипичный для молодой девушки предмет — латынь. Кажется, она только вступает в жизнь, но уже с каким-то грузом и как-то печально. Что готовит ей судьба? Насколько она сама вольна выбирать свой путь? И каково это — чувствовать, что отличаешься от остальных?Рассказ известной канадской писательницы Элис Манро.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. Сдержанность, демократизм, правдивость, понимание тончайших оттенков женской психологии, способность вызывать душевные потрясения – вот главные приметы стиля великой писательницы.
Канадская писательница Элис Манро (р. 1931) практически неизвестна русскоязычному читателю. В 2010 году в рубрике "Переводческий дебют" журнал "Иностранная литература" опубликовал рассказ Элис Манро в переводе журналистки Ольги Адаменко.Влияет ли физический изъян на судьбу человека? Как строятся отношения такого человека с окружающими? Где грань между добротой и ханжеством?Рассказ Элис Манро "Лицо" — это рассказ о людях.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. Вот и эти девять историй, изложенные на первый взгляд бесхитростным языком, раскрывают удивительные сюжетные бездны.
Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.
Что вы сделаете, если здоровенный хулиган даст вам пинка или плюнет в лицо? Броситесь в драку, рискуя быть покалеченным, стерпите обиду или выкинете что-то куда более неожиданное? Главному герою, одаренному подростку из интеллигентной семьи, пришлось ответить на эти вопросы самостоятельно. Уходя от традиционных моральных принципов, он не представляет, какой отпечаток это наложит на его взросление и отношения с женщинами.
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.
Роман «Бледный огонь» Владимира Набокова, одно из самых неординарных произведений писателя, увидел свет в 1962 году. Выйдя из печати, «Бледный огонь» сразу попал в центр внимания американских и английских критиков. Далеко не все из них по достоинству оценили новаторство писателя и разглядели за усложненной формой глубинную философскую суть его произведения, в котором раскрывается трагедия отчужденного от мира человеческого «я» и исследуются проблемы соотношения творческой фантазии и безумия, вымысла и реальности, временного и вечного.
Впервые на русском языке его поздний роман «Сентябрьские розы», который ни в чем не уступает полюбившимся русскому читателю книгам Моруа «Письма к незнакомке» и «Превратности судьбы». Автор вновь исследует тончайшие проявления человеческих страстей. Герой романа – знаменитый писатель Гийом Фонтен, чьими книгами зачитывается Франция. В его жизни, прекрасно отлаженной заботливой женой, все идет своим чередом. Ему недостает лишь чуда – чуда любви, благодаря которой осень жизни вновь становится весной.
Трумен Капоте, автор таких бестселлеров, как «Завтрак у Тиффани» (повесть, прославленная в 1961 году экранизацией с Одри Хепберн в главной роли), «Голоса травы», «Другие голоса, другие комнаты», «Призраки в солнечном свете» и прочих, входит в число крупнейших американских прозаиков XX века. Самым значительным произведением Капоте многие считают роман «Хладнокровное убийство», основанный на истории реального преступления и раскрывающий природу насилия как сложного социального и психологического феномена.
Роман «Школа для дураков» – одно из самых значительных явлений русской литературы конца ХХ века. По определению самого автора, это книга «об утонченном и странном мальчике, страдающем раздвоением личности… который не может примириться с окружающей действительностью» и который, приобщаясь к миру взрослых, открывает присутствие в мире любви и смерти. По-прежнему остаются актуальными слова первого издателя романа Карла Проффера: «Ничего подобного нет ни в современной русской литературе, ни в русской литературе вообще».