Тайна Легницкого музея - [5]

— Не буду томить вас, скажу сразу. Мама наконец написала своей пани Халине в Польшу, и мы получили приглашение. Меня отправляют, а я приглашаю вас!

Халина являлась давней подругой моей мамы. Они познакомились еще в бытность пионерских лагерей, когда в гости к советским пионерам приезжали польские харцеры. Халина в то время была у них вожатой, а мама работала в библиотеке лагеря, и там-то и произошло знакомство, перетекшее в дружбу.

Я очень боялась, что девчонки откажутся. Элка, например, была заслуженным запечным тараканом Российской Федерации. Она боялась всего! С Оксанкой было легче. Нужно только подпасть под настроение… Кажется, мне все-таки везет, потому что Оксанка засияла очами, и, что самое невероятное, Элла спросила: «Когда?» Невероятным было и то, что, судя по всему, они хотят ехать обе. Ведь Оксанка частенько клянется, что с Элкой она «никуда и ни в жисть»!

— Едем через неделю. Пока сборы, оформление документов, осознание происходящего. Так, чтобы не опомниться — неделя!

Мне не верилось! Видно, клад повлиял волшебным образом!

— Сегодня же маму подготовим, папа согласится автоматом! — начала Оксанка. — Надо подумать, что брать с собой!

— Диван с торшером и чайник! — любезно подсказала Элла, снедаемая сразу двумя чувствами: радости и страха перед дорогой, и Оксанкина трескотня раздражала ее.

Предстояло вынести еще одно большое испытание. Наши родители будут изощряться в наставлениях, предостережениях и прочем. Особенно усердствовать будет моя мама. Родители девчонок сдались быстро. Как ни боялись они классическим родительским страхом, все же понимали: глупо иметь возможность увидеть мир и не воспользоваться.

Поездку назначили на май. До отправления осталось пять дней, и мы собрались за документами. Оформление прошло без особых событий. Мы делали все чинно, спокойно и с достоинством. Наконец наступил день перед отъездом. Предстояло собрать все необходимое и нужное. Мы составили список и усмиряли наших мам, которые готовы были нагрузить нас чуть ли не кроватями. Так и набралось у каждой по чемодану. В качестве презентов мы выбрали вещи приятные и нужные. Это оказались не традиционные матрешки, а хохлома и золотая цепь для пани Халины. Оксанка по моему настоянию взяла карту Польши, нарисованную на шелковом платке.

Спать мы легли с невыразимым чувством.

Проснулась я рано. Все еще не веря, что мы едем в путешествие, я начала собираться. Мама ходила за мной хвостиком и давала наставления: ни с кем не знакомьтесь, ни в какие машины не садитесь, ни в какие авантюры не ввязывайтесь!

Я слушала молча. У девчонок, знаю, творилось то же самое. Наконец я позвонила им, сказав, что выхожу.

Мы встретились на перекрестке и веселым отрядом двинулись на вокзал. Там наши мамы поумерили пыл нравоучений, чтобы не привлекать ненужное внимание. Мы с Оксанкой сияли от радости, Элла же позеленела. Вообще-то она права, если принять во внимание, что мы все трое никогда никуда не выезжали.

Как-то сложится это путешествие? Но наш с Оксанкой оптимизм тоже не патология. Вперед, навстречу счастью!

Вскоре подошел автобус до Стольного Града нашей республики. Мы по очереди повисели на родителях и влезли в него, помахали ручками и предались дороге.

Элла закрыла глаза и погрузилась в мир дум. Оксанка начала опасаться за несдержанность своего желудка, но даже это гасло перед ее радостью. Обо мне нечего было и говорить. Я сияла!

— А нас точно встретят? — спросила Элла.

— Ну конечно! — сказала я.

— Только бы в Польше не было никаких политических выкрутасов! Ведь нам просто фантастически не везет, — продолжала Элла, заломив руки.

— Да, и история с кладом тому подтверждение, — съязвила я.

— Тише вы! — цыкнула Оксанка.

Почти весь путь прошел в подобных диалогах. Что и говорить, мы все нервничали. Наконец мы подъезжаем к городу. Выпав из автобуса, несемся на железнодорожный вокзал. Выдохнули только в купе. Спокойно разложив вещи, мы вытащили курицу и занялись ее уничтожением. В купе мы были только втроем.

— Как-нибудь еще одну пересадку в Москве! — стонала Элла.

— Оксанка, доставай свою карту, попросила я.

Элла вынула из глубин себя куриную кость и спросила:

— Вы еще не успокоились? Вам еще чего-то нужно?

— А ты что думала? Приключения только начинаются! — успокоила ее я. — Давай вспоминай, как называлось это местечко в твоем видении, — обратилась я к Оксанке.

Та стала водить пальцем по карте:

— Не помню точно, знаю только, что на «В» или «Л», а вот все слово не помню.

— Ну, сосредоточься, смотри по карте, она же достаточно подробная. В конце концов можно спросить у Халины, можно сходить в музей и узнать, в каких небольших городках есть музеи-усадьбы. Все можно узнать и сделать, если очень захотеть, — я была энергична и решительна.

— Я думала, в Польше буду отдыхать, но чувствую, что придется мне выковыривать вас из отделения милиции или что там у них? — заголосила Элла.

Оксанка тоже не разделяла моего пыла, но я напомнила им мою победу на кладоискательном поприще, благодаря которой мы и едем в нашу поездку. Оксанка, осознав это, снова погрузилась в карту.

— Ведь это же сон, а потом — и это главное — сон Оксанкин, а в ее голове, как в чулане, чего только нет! — пояснила мне Элла, истекающая любовью к сестре.