Тайна - [27]
– Она всегда может вернуться в церковь, – сказал я. – Там ей помогут.
– Не может.
Я заметил, что костюм vejigante немного помялся. Неужели Саль его куда-то надевал? Значок ¡Puerto Rico Libre! погнулся.
– Раны Инельды слишком глубоки. Когда после истории с Таиной их обеих изгнали из церкви, Инельда потеряла разум. Она слишком глубоко ранена, papo. Неужели не понимаешь? – И Саль покрутил пальцем у виска. – Она сошла с ума. Рехнулась. Ты же видел, как она разговаривает со стенами? А я не могу ей помочь, потому что я старый человек и тоже сумасшедший, на свой лад, papo. Тюрьма… – Саль резко замолчал, он никогда раньше не произносил этого слова. Теперь оно выскользнуло, и он пытался заарканить его и вернуть назад, в рот, но оно уже вырвалось на свободу. – Она меняет человека. Когда годами живешь бок о бок с людьми, изломанными так, что уже не восстановишь, но все-таки живыми, ты сам меняешься. И когда выходишь из тюрьмы, забираешь ее с собой… Я тоже на свой лад сумасшедший. Послушай меня, papo: бедность – это жестокость. Они держат нас в бедности, чтобы мы слетели с катушек, и тогда они смогут винить нас.
– Ну не знаю. Они то, они это. Ладно тебе, Саль, – сказал я, потому что его речи звучали как попытка оправдаться.
– Хорошо. – Саль заметил, что я рассматриваю его костюм, но он не собирался менять тему. – Хорошо. Потому что если ты так думаешь, то остановись. Остановись прямо сейчас. Не бери больше собак. Просто отправляйся домой, к маме и ее Богу, и не встречайся больше с Таиной. Не помогай ей, не помогай никому, потому что иначе ты потеряешь время, крутя жернова на мельнице бедности, в которую они нас загнали. Они злые люди. Бедность – это жестокость, papo. И беспощаднее всего она к женщинам и детям.
Я никогда еще не видел гнева в глазах Вехиганте. Теперь в его глазах был гнев – на многое, и на меня тоже. Но Саль сдержался, словно помня, на что гнев толкнул его той ночью, много лет назад.
– Послушай меня, papo: им нужно держать нас в бедности.
– Да кому «им», Саль? Президенту Америки? Кто эти «они»? Кто держит нас в бедности?
– Капиталистическая система, богачи, политики, полиция – все, кто имеет профит с того, что ты из сил выбиваешься, платя за квартиру. Вот кто такие «они». – Саль заговорил как человек из другого времени, другого периода американской истории. Я любил Таину, но Саль начинал меня утомлять. – Насилие не всегда приходит с оружием, papo. Оно может прийти с полицейскими, которым приказано держать в узде людей вроде нас.
– Мне пора. – Я пришел за ответами, а Саль устроил мне урок политинформации. Стоит ли и дальше ходить к нему? Я могу и сам вести дела с доньей Флорес. А когда-нибудь я перестану одалживать собак. И смогу помогать Таине и малышу по-другому. – Как-нибудь потом, Саль.
– Послушай, papo… – Он остановил меня. – Я сейчас расскажу тебе кое-что, потому что это и про тебя тоже. Ты имеешь право знать. Потому что, papo, когда любишь, то, если понадобится, наизнанку вывернешься, чтобы накормить любимых.
– Саль, мне пора.
– Две минуты, ладно? Я старый человек, для меня две минуты – это много. А для тебя это как сигарету выкурить. Всего две минуты, papo.
– Ладно. – Я громко вздохнул от скуки.
– Ну, слушай. Я сидел много-много лет, но пока я сидел в том месте, – он облизал губы и перевел дыхание, – Инельда, тогда молодая, была единственным добытчиком в своей семье. Ты знаешь, какими бывают отцы: их или нет рядом, или они не работают. Поэтому работала она. Она любила петь. И пела по-настоящему хорошо. По ней сейчас и не скажешь. Но Инельда держалась молодцом. Она годами посылала мне деньги, и я нормально питался из тюремного ларька, во всяком случае, лучше большинства. Понимаешь, papo, – он заметил, что я сделал движение к двери, и заговорил быстрее: – С ней хотели встречаться очень многие парни. А потом она встретила пуэрториканца, парня, который ненавидел других латиносов. Замуж за него она так и не вышла, но жила с ним. А когда забеременела, он отчалил. Про доктора, который мог устроить, чтобы Инельда больше никогда не забеременела, знала твоя мать. Инельда не хотела, но врач сказал ей, что так будет лучше, ей надо содержать мать, скоро придется содержать еще и ребеночка, а после операции она сможет без проблем встречаться с любыми мужчинами, вот так сказал тот врач. И твоя мать была с ним согласна. Понимаешь меня, papo?
Я начинал понимать, почему донья Флорес разговаривает со стенами.
– Так к моей сестре пришла душевная болезнь. Инельда плакала день и ночь; она больше не пела. Твоя мать, Хулио, была ее лучшей подругой. И именно твоя мать прослышала о той женщине, знаменитой и в Пуэрто-Рико, и здесь. Говорят, она умеет исцелять сломленных женщин. И твоя мать отвезла Инельду к Пете Понсе.
Мама не хотела, чтобы я виделся с Таиной. Теперь я все понял. Мне стало так горько, будто из-под моей жизни выдернули самое основание.
– И Пета Понсе помогла Инельде, только Инельда стала совсем другой. А твоя мать, papo, понимала в таких вещах, потому что ей случалось бывать на месте Инельды. – Саль прокашлялся, изучая мое лицо. – После твоего рождения ella lo hizo
Германия, 1939 год. Тринадцатилетняя Магда опустошена: лучшую подругу Лотту отправили в концентрационный лагерь, навсегда разлучив с ней. И когда нацисты приходят к власти, Магда понимает: она не такая, как другие девушки в ее деревне. Она ненавидит фанатичные новые правила гитлерюгенда, поэтому тайно присоединяется к движению «Белая роза», чтобы бороться против деспотичного, пугающего мира вокруг. Но когда пилот английских ВВС приземляется в поле недалеко от дома Магды, она оказывается перед невозможным выбором: позаботиться о безопасности своей семьи или спасти незнакомца и изменить ситуацию на войне.
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Сухум. Тысяча девятьсот девяносто пятый год. Тринадцать месяцев войны, окончившейся судьбоносной для нации победой, оставили заметный отпечаток на этом городе. Исторически желанный вождями и императорами город еще не отошел от запаха дыма, но слово «разруха» с ним не увязывалось. Он походил на героя-освободителя военных лет. Окруженный темным морем и белыми горами город переходил к новой жизни. Как солдат, вернувшийся с войны, подыскивал себе другой род деятельности.
Когда пожилой Мюррей Блэр приглашает сына и дочерей к себе на ферму в Нью-Гэмпшир, он очень надеется, что семья проведет выходные в мире и согласии. Но, как обычно, дочь Лиззи срывает все планы: она опаздывает и появляется с неожиданной новостью и потрепанной семейной реликвией — книгой рецептов Фанни Фармер. Старое издание поваренной книги с заметками на полях хранит секреты их давно умершей матери. В рукописных строчках спрятана подсказка; возможно, она поможет детям узнать тайну, которую они давно и безуспешно пытались раскрыть. В 2019 году Элизабет Хайд с романом «Спросите Фанни» стала победителем Книжной премии Колорадо в номинации «Художественная литература».
«У крутого обрыва, на самой вершине Орлиной Скалы, стоял одиноко и неподвижно, как орёл, какой-то человек. Люди из лагеря заметили его, но никто не наблюдал за ним. Все со страхом отворачивали глаза, так как скала, возвышавшаяся над равниной, была головокружительной высоты. Неподвижно, как привидение, стоял молодой воин, а над ним клубились тучи. Это был Татокала – Антилопа. Он постился (голодал и молился) и ждал знака Великой Тайны. Это был первый шаг на жизненном пути молодого честолюбивого Лакота, жаждавшего военных подвигов и славы…».
Овдовевшая молодая женщина с дочерью приезжает в Мемфис, где вырос ее покойный муж, в надежде построить здесь новую жизнь. Но члены религиозной общины принимают новенькую в штыки. Она совсем не похожа на них – манерой одеваться, независимостью, привычкой задавать неудобные вопросы. Зеленоглазая блондинка взрывает замкнутую среду общины, обнажает ее силу и слабость как обособленного социума, а также противоречия традиционного порядка. Она заставляет задуматься о границах своего и чужого, о связи прошлого и будущего.
Элизабет, Джойс, Рон и Ибрагим недолго наслаждаются покоем в идиллической обстановке Куперсчейза. Не успевают утихнуть страсти после раскрытого ими убийства, как Элизабет получает письмо из прошлого. Ее приглашает в гости человек, который умер давным-давно — у нее на глазах. Элизабет не может отказаться от приглашения — и вот уже Клуб убийств по четвергам оказывается втянут в новое дело, в котором замешаны колумбийские наркоторговцы, британская контрразведка и похищенные алмазы стоимостью в двадцать миллионов фунтов.
Джеки не любит сюрпризов. Ее жизнь распланирована на годы вперед, но все планы рушатся, когда она теряет семью в автокатастрофе. Теперь Джеки предстоит сменить роскошную квартиру в Нью-Йорке на ранчо в Колорадо, где живут ее новые опекуны. И вот сюрприз — у них двенадцать детей! Как выжить в этом хаосе? А может быть, в нем что-то есть? Может быть, под этой крышей Джеки обретет семью, любовь и лучших друзей?
Комиссар полиции Петер Винстон приезжает в живописный уголок Швеции, чтобы отдохнуть у моря. Отпуск недолго остается безоблачным — в роскошной недостроенной вилле на берегу находят тело известного риелтора Джесси Андерсон. Дело только поначалу кажется простым — вскоре обнаруживается, что Джесси сумела досадить почти всем в этом райском краю и убийца может скрываться за каждой садовой изгородью.
Среди мирных английских пейзажей живут четверо друзей. У них необычное хобби: раз в неделю они собираются, чтобы обсудить нераскрытые преступления. Элизабет, Джойс, Ибрагим и Рон называют себя «Клуб убийств по четвергам». Все они уже разменяли восьмой десяток и живут в доме престарелых, но сохранили остроту ума и кое-какие другие таланты. Когда местного строителя находят мертвым, а рядом с телом обнаруживается таинственная фотография, «Клуб убийств по четвергам» внезапно получает настоящее дело. Вскоре выясняется, что первый труп — это только начало и что у наших героев есть свои тайны.