Тайна двух медальонов - [41]

— У нас есть иные объяснения, доктор Баух. Мы пришли к ним благодаря Кройццу. Возможно, Герике предложил доктору Гроллер выпить что-нибудь в машине, а может быть, возле входной двери в дом. Некоторые молодые люди находят, что такая манера поведения импонирует слабому полу. Они вдруг вынимают из кармана два стаканчика, достают невесть откуда бутылку — фокус хоть куда! Этот трюк вполне подходит к характеристике Герике.

— Ну а если и так?.. Что тогда? Как развивались дальнейшие события?

— Получив яд, Эрика Гроллер вошла в свой дом. Сделала заказ на телефонной станции, набросала черновик расписки и так далее, затем отправилась спать, и тут мышьяк наконец подействовал.

— А Герике?

— Герике поджидал на улице, потом прокрался в дом. С какой целью он это сделал, мы пока не знаем. Во всяком случае, ему необходимо было для этого сначала убить женщину. Возможно, ему нужна была расписка…

— Или сумочка! Не забывайте о сумочке, дорогой друг, вспомните об оторванном ремешке.

Главный комиссар молчал. Он задумчиво покачал головой, поправил стрелки на своих брюках и взглянул на помятые штаны прокурора.

— На этот счет у нас есть еще одна версия, — произнес он наконец. — Мы теперь знаем об этой схватке на веранде несколько больше. Очевидно, боролись два человека. Один из них упал, ударившись головой и лицом о пол. Обнаруженные частички мышечной ткани, крови и тому подобное не позволяют пока сделать окончательное заключение о размере ран. Но важнее, пожалуй, другое — волосы с головы. Они окрашены и принадлежат женщине. Однако не Эрике Гроллер, господин прокурор!

— Так что же? В игре участвует еще одна женщина?

— Да, еще одна женщина, которой и могла принадлежать сумочка! Ведь у доктора ничего не пропало. Женщина, ежедневно приходящая убирать в доме Гроллер, поклялась в этом. Теперь представим, что Клаус Герике неожиданно столкнулся нос к носу с этой незнакомкой. Нам неизвестно, как и почему она появилась в доме. Произошла драка, причем сумка, ремешок от которой мы нашли, играла в ней определенную роль.

— Ого! Это же какая-то сумасшедшая теория. А другие следы, куча отпечатков обуви в саду, среди которых нет ни одного женского, что делать с этим?

— Нами абсолютно точно доказано, что за кустами самшита возле центральной дорожки стоял мужчина, стоял по меньшей мере час, возможно и дольше. Этот мужчина прошел, а вернее, незаметно прокрался к веранде. Зачем, когда, насколько близко — нам неизвестно. Позднее он очень быстро бежал через сад позади дома, можно предположить — спасался бегством. Мы располагаем даже приблизительным описанием внешности этого мужчины.

— Как это вам удалось?

— Мужчина бежал через сад. У забора на границе с соседним участком след теряется. Очевидно, он перелез через ограду. Затем его следы появляются вновь на автобусной остановке, находящейся на параллельной улице. Кондуктор, правда, не помнит, во время какого рейса мужчина сел в его автобус — в ноль семнадцать, ноль тридцать семь или ноль пятьдесят семь. Но он обратил внимание на этого человека, поскольку тот был единственным пассажиром на тех рейсах. Кондуктор смог более или менее сносно описать его внешность.

— Это был Герике?

— Судя по расплывчатым показаниям кондуктора, это мог быть и Герике: высокий, стройный, молодой. Но, во-первых, одежда на нем отличалась от той, которую описала нам его квартирная хозяйка, а во-вторых, отпечатки обуви безусловно принадлежат не Герике.

Гансик Баух покрутился на рояльном стульчике вокруг собственной оси и задумчиво потер нос. Неожиданно он замер на месте.

— Итак, нам уже кое-что известно о незнакомке и незнакомце. Ну а если доктора Гроллер убил один из них, а вовсе не Герике?

— Но как? Нет никаких улик, указывающих на то, что кто-то выпивал с фрау Гроллер в ее доме.

— Хм. Верно. Несмотря на другие следы. Остановимся на этой женщине. Что мы о ней знаем?

— О ней? Кроме того, что у нее крашеные волосы, — ничего. Нам, правда, известно о женщине, которая в последнее время довольно часто бывала в обществе доктора Гроллер. Мы располагаем показаниями о ней приходящей прислуги фрау Гроллер и фрейлейн Мёлленхаузен, секретарши врача-окулиста. Похоже, это какая-то американка. Имя нам неизвестно, но у нас есть весьма подробное описание ее внешности.

— О! — Прокурор доктор Баух свистнул сквозь зубы. — Ох-хо-хо! — протянул он. — Это напоминает мне Млечный Путь. Одинаково светло и одинаково туманно. Дорогой Майзель, дело сулит неприятности, много неприятностей. Послушайте: из разговоров с господином старшим прокурором косвенным путем — прямо, естественно, он мне этого не сказал — я выяснил, что делом Эрики Гроллер интересуется одно наше государство-протектор. От него, человека, известного своими проамериканскими взглядами, поступила просьба — просьба! — как вам это нравится? — заполучить экземпляр описи ценностей убитой. Вас это не удивляет?

Иоганнес Майзель только кивнул. Нечто подобное он и подозревал. Не впервые разведывательные службы союзников пытались вмешаться в его работу. Разумеется, действовали они на расстоянии. Ну если бы это были хотя бы англичане! Тогда он мог бы общаться с ними как джентльмен. А тут, извольте видеть, жующие резинку американцы!