Тайна чаек. Тайна красного прилива - [83]

Томми даже рассердился на него. Ну чего он врет? Кто угодно может отличить шаги одного человека или двух! Подумав, он спросил:

— Если они проходили мимо твоей комнаты, то почему не заметили в ней света?

— Так я почти все время сидел в темноте. Свечей у меня было мало. И ночью я сразу старался заснуть. И вот тогда слышал, как они приходили…

Дядя Майк прищурился.

— Они? — повторил он.

Рамон потупился.

— Шаги, — сказал он.

Несколько секунд дядя Майк продолжал пристально смотреть на него. Видимо, ответ мальчика его не убедил. Томми вдруг вспомнил кое-что.

— А зачем ты в тот день заметал свой след веткой? Мы ведь все равно могли тебя выследить, верно?

— Но не узнали бы, что еду у вас взял мальчик, а не какой-нибудь взрослый. Я боялся, что меня ищет полиция… что меня отправят назад в Мексику.

— А вчера ты взял не только еду, так? — упрекнул его Томми.

— Нет! — Рамон гордо выпрямился. — Я ничего больше не брал…

— Ну, а морской конек?

— Та рыбка в банке?

Томми ухмыльнулся, уверенный, что поймал его на лжи.

— Вот-вот… маленькая рыбка в банке.

— Я видел ее, но я ее не трогал. Я брал только то, что можно есть, а морских коньков не едят.

Томми был разочарован.

Джилл засмеялась. Потом без всякого предупреждения наклонилась к Рамону и выпалила:

— Мыши!

Мальчик тоже засмеялся.

— Да, это был я. Я слышал, как вы шли по туннелю. Когда ты завопила «Мыши!», я побежал. Но споткнулся о большой бидон у стены.

— Бидон? — с интересом переспросил дядя Майк. — А какой бидон, Рамон?

— Muy grande![8] Вот такой… — Рамон поднял руку почти на высоту стола. — И он опрокинулся. Я упал, а когда встал, то услышал, как из него что-то вытекает.

— Но почему твои ноги светились в темноте? — спросил Томми.

Рамон даже вздрогнул.

— Guien sabe?[9] Мне из-за этого очень страшно. Может, оттого, что я так долго живу в темноте, ноги у меня стали светиться, словно глаза у кошки.

Дядя Майк удовлетворенно хмыкнул.

— Кажется, Рамон, начинает светиться у меня в голове. Этот бидон нам многое может рассказать.

— Но что? — спросил Томми.

— Я и сам толком не знаю. Но у меня такое предчувствие, что мы это выясним, если отправимся туда, когда стемнеет. — Он встал и отставил стул. — За работу, ребятки! Чистить зубы и через десять минут явиться в лабораторию. Сегодня вечером пикник в Бухте Контрабандистов.

Весь день они работали в подвале — заспиртовывали, упаковывали, надписывали. Рамон оказался смышленым и старательным. Он очень быстро освоился со своими обязанностями. Дядя Майк не терял ни секунды: печатал счета, сверялся со списком заказов и закупоривал банки. Зазвонил телефон, он взял трубку, записал заказ, положил трубку и порылся на полках. Наконец достал банку с чем-то вроде куриной лапши, подошел с ней к раковине и вылил содержимое на поддон.

— Томми. Подойди сюда. Видишь лиловую медузу?

Томми наклонился над белым эмалированным поддоном. От консервирующей жидкости исходил неприятный сладковатый запах. Пластмассовым пинцетом дядя Майк показал медузу среди других крошечных животных.

— Да, сэр, — сказал Томми.

— Выбери всех медуз и положи в эту банку. Заказали мне вдвое больше, но пока отправлю все, что есть. Эх, если бы я мог раздвоиться, словно клетка! Другим способом мне со всей этой работой не справиться.

ОГНИ НА ВОДЕ

Пикник получился странноватый. Солнце давно уже село. Дядя Майк постелил одеяла в кузове грузовичка, и дети удобно там устроились. Дядя Майк предложил пригласить и Вуди.

— Может, нам как раз понадобится специалист по индейцам, — сказал он. — А кроме того, он знает холмы лучше нас.

Вуди по обыкновению уже ждал их на обочине. Он залез в кузов, и они покатили вперед в полной темноте. Последние, разбросанные среди кустарника, дома остались позади. Еще миля разбитой дороги, и грузовичок остановился. Дядя Майк раздал всем фонарики, и они пошли вверх по тропе. В небе раздавались крики козодоя, и время от времени над ними с писком проносилась летучая мышь. Спускались они долго, потому что в темноте идти по тропе было трудно. Наконец Томми услышал равномерный плеск волн и понял, что пляж уже близко.

Они остановились, и дядя Майк шепотом сказал:

— Выключайте фонарики. Прежде чем мы пойдем дальше, надо дать глазам привыкнуть к темноте. Дальше идем гуськом.

Осторожно проверяя, куда ступить, они прошли по камням до песка. Только узкая полоска пляжа отделяла их от воды, которая слабо поблескивала. Все литоральные лужи исчезли — только этот песок и волны, с шипением накатывающие на него, оставляли пену. Дядя Майк выбрал место у самых камней, где они расстелили одеяла и устроились перекусить. Далеко в море перемигивались красные, зеленые и белые огни кораблей.

— Рамон, я звонил доктору Хиллу, — сказал дядя Майк. — Твоя мама была уверена, что ты у тети в Мехикале. Но она сказала, что ты можешь пока оставаться у нас и поработать в лаборатории. Ты согласен?

— Да, сэр, — сказал Рамон. — Mil gracias!

На песок стали накатываться волны побольше, и Вуди, который сидел лицом к ним, закричал:

— Смотрите!

Все вскочили. Волны теперь были обведены зеленоватым свечением — тем же самым, которое видели в туннеле.

— Теперь я вам кое-что покажу, — сказал дядя Майк. — Только тихо. Скоро мы можем оказаться здесь не одни.