Тайна Блэкторн-холла - [23]

— Не переживай раньше времени, — успокоила ее Элизабет. — Никто на вас напраслину возводить не будет. Это все-таки Хэмфорд. Здесь как нигде ценится четкое доказательство, а не досужие сплетни. Далее, поскольку леди Сазерленд и так уже знает о записках, не будет вреда, если мы расскажем ей и об этих трех. Держать в тайне такие дела может быть опасно. Если ты не хочешь, я сама могу ей сказать.

— О, спасибо! У меня просто камень с души свалился! — воскликнула Глория, и ее лицо расцвело от облегчения. — А вы не покажете шкатулку лорду Алексу? — добавила она слегка встревоженно.

— Алекс — мастер по части загадок. Чем его участие может навредить?

— Но он очень близок с лордом Янгером, вице-канцлером[4] Хэмфорда! Значит, он должен обо всем ему докладывать, так?

Элизабет тонко улыбнулась:

— Поверь мне, Алекс сможет утаить от Янгера некоторые нежелательные подробности.

Она надеялась, что ее муж в общении с лордом Янгером сумеет изобразить творческое непонимание и даже прикинуться глухонемым, если понадобится. Какие бы интересы не преследовал ректор Дарвель-колледжа, если ему придет в голову пожертвовать Блэкторном ради своих целей — он сделает это не раздумывая. Так что расследование им придется вести, что называется, в бархатных перчатках.

— Я еще не рассказала вам о вчерашнем происшествии, — прошептала Глория, выдернув Элизабет из размышлений.

Рассказ ее в сгустившихся сумерках прозвучал достаточно таинственно. Солнце уже скатилось за крыши, небо теряло алые краски и постепенно наливалось вечерней темнотой. Элизабет зажгла свечи в канделябрах, разогнав сумрак по углам.

— Кровоточащий портрет — жуткая вещь, согласна. Однако любому мистическому явлению можно найти рациональное объяснение. Что ты сделала с платьем?

— Вчера, как только в коридоре все стихло, я прокралась в ванную комнату и застирала пятна самым сильным мылом. А сегодня отнесла его в прачечную, но, мне кажется, я все равно теперь не смогу его носить!

— Мда… жаль. Теперь мы не сможем проверить, действительно ли это была кровь или просто краска.

— Это точно была кровь! И не моя — я нигде не поранилась. Джулия расцарапала руку, но она стояла слишком далеко от меня, чтобы ее кровь попала мне на платье.

— Она стояла ближе всех к портрету?

— Да, она осветила его свечой. А потом портрет вдруг ка-ак сорвался! Ее чуть не убило! А еще этот запах днем на лестнице!

Бедняжка Глория выглядела ужасно напуганной. Элизабет стало ее жаль. Девушку хотелось закутать в плед, напоить горячим чаем и пообещать, что страшный бука из сна больше не вернется. С Питером это срабатывало, но взрослому человеку, пожалуй, требовалось более рациональное объяснение.

— В колледже ведь есть лаборатория? — спросила Элизабет. — Знаешь, некоторые химические вещества имеют отвратительный запах. Например, сероводород. Кстати, в большой концентрации он ядовит. Моя тетя Роуз могла бы много рассказать тебе о моем детском увлечении химией. В общем, либо леди Ориэль действительно наблюдает за вами с портрета, либо все эти происшествия — детали одного хитроумного розыгрыша, который мы с тобой, конечно, разгадаем, если будем внимательны и осторожны…

Элизабет с намеком прижала палец к губам, а Глория улыбнулась и кивнула.

* * *

То, что разговор у ректора не будет мирным, Рэндон сразу понял, увидев в кабинете смущенного Джайлза Бартона. Под взглядом грозного начальства тот растерял всю солидность и сейчас больше походил на проштрафившегося студента. Лорд Янгер с ходу взял быка за рога:

— Я узнал, что несмотря на мои разъяснения, вы продолжаете допрашивать моих сотрудников — и даже студентов! По какому праву, лорд Рэндон? — Он резко обернулся, блеснув очками.

Начальственным тоном Алекса было не запугать. Однако приходилось признать, что прав на дознание у него действительно не было. И не было времени ехать в Спленфилд, чтобы попытаться получить нужные бумаги.

— Я вижу, вам нечего сказать. Тогда повторю еще раз: несчастье, случившееся с мистером Алертоном, было трагической случайностью! Не нужно искать злой умысел там, где его нет! Ваши необдуманные действия привели к тому, что о Берте Алертоне поползли порочащие его слухи, а Чарльз Крейтон вчера ночью едва не расстался с жизнью!

В продолжение этой патетической речи Алекс выглядел так невозмутимо, что со стороны мог сойти за спящего, но последняя фраза заставила его вздрогнуть.

— Что?!

— Каким-то образом в его комнате обвалился потолок. Прямо над кроватью.

— Еще одна трагическая случайность? — бархатным голосом осведомился Рэндон.

— К счастью, обошлось без трагедии. Крейтон в этот момент писал эссе в другом углу комнаты за конторкой.

— Надо же, какой прилежный молодой человек. В Ночь всех святых он занимался с приятелем и обеспечил себе алиби, вчера вот опять учился и избежал неприятностей… Он вообще когда-нибудь спит? — усмехнулся Алекс, подумав про себя, что на месте Крейтона он выучился бы спать с открытыми глазами.

— Дело не в самом происшествии, а в реакции студентов. По колледжу поползли шепотки, мол, Крейтон, виновный в смерти такого прекрасного тьютора, как мистер Алертон, заслуживает не только получить куском штукатурки по голове, а еще чего похуже. Ваше расследование подрывает дисциплину в моем колледже. Я еще раз настоятельно прошу вас его прекратить. Я даже вынужден был сам допросить некоторых свидетелей падения Алертона и, смею надеяться, со мной они были более откровенны, чем с вами.