Тайна Адомаса Брунзы - [24]

. «Ты мой, разве ты сам этого не видишь? Любимый, открой глаза и протяни ко мне руки, — ведь я твоя, так же твоя, как свет летнего дня, как прохладный дождь, упавший на усталые веки. Возьми меня, и ты будешь счастлив…»

З а в у ч. Дошло? Поняла? Говори!

Беатриче молчит. В глазах ее ужас.

Девчонки шляются ночью по улицам и ресторанам. Лезут к мужикам в окна… Свальный грех… Новое поколение! А нам прикажете молчать? Говорить, что так и надо? Таскаются, пьют, дерутся… Сходятся, расходятся… И это любовь? Говори: это любовь? (Кричит.) Читай снова! Читай, пока не осознаешь всю эту грязь!

Б е а т р и ч е (еле слышно). «Ты мой, разве ты сам этого не видишь?..» (Делает шаг и падает.)

З а в у ч (с испугом). Что с тобой? Тебе плохо? Девочка, что с тобой? Может, ты уже…

Беатриче приподнимается и садится.

На, выпей воды… (Наливает и протягивает ей стакан.) Выпей! (Та не берет.) Я же тебе хочу только добра. Спасти тебя, пока еще не поздно…

Беатриче молча встает, подходит к столу и протягивает руку за дневником.

(Отталкивая ее руку.) Нет. Дневник ты прочитаешь на классном собрании. Пусть твои товарищи его обсудят.

Беатриче вдруг размахивается и бьет Дубайте по щеке.

(Минуту стоит, окаменев, потом кричит.) Ты сошла с ума! Ты сошла с ума!

З а т е м н е н и е.

Кабинет врача психиатрической больницы. З а в у ч  Д у б а й т е  сидит за столом, напротив  в р а ч а.

З а в у ч (взволнованно). Ну да, я вела себя глупо, непедагогично. Обиделась. А теперь казню себя. Что нам делать, доктор?

В р а ч. Понимаете, мы теперь столкнулись с формальностями…

З а в у ч. Я бы с радостью взяла свои слова обратно. Готова даже сказать, что никакой пощечины не было…

В р а ч. То есть как не было?

З а в у ч. Ну, что мне только показалось… будто она собирается меня ударить. Хотя я понимаю, это невозможно. Скандал на всю школу, да об этом знают не только у нас… Помогите ей. Может, она была чем-нибудь больна: температура, нервный криз, — словом, потеряла самообладание? Вы подержите ее пока у себя, подлечите и верните в школу… А к тому времени все забудется. Я очень вас прошу. Я потом перечла ее дневник — там нет ничего такого особенного…

В р а ч. Хорошо, я с ней поговорю. Посмотрим.

З а в у ч. Спасибо. (Уходит.)

В р а ч (приоткрыв дверь). Вызовите ко мне больную Визгирдайте.

Входит  Б е а т р и ч е.

На что жалуетесь?

Б е а т р и ч е. Ни на что.

В р а ч. Другие на тебя жалуются?

Б е а т р и ч е. Да.

В р а ч. Учишься хорошо?

Б е а т р и ч е. Плохо.

В р а ч. Трудно или ленишься?

Б е а т р и ч е. Трудно.

В р а ч. А в джазе играть легко?

Б е а т р и ч е. Играть легко.

В р а ч. Когда же ты готовишь уроки?

Б е а т р и ч е. Ночью, если бабушка не гасит свет и я не засыпаю.

В р а ч. Понятно. На чем ты играешь?

Б е а т р и ч е. На рояле, бабушка научила.

В р а ч. Значит, могла бы и дома играть?

Б е а т р и ч е. Нет, бабушка рояль продала. Еще когда я была в восьмом классе. Надо было мне пальто на зиму купить.

В р а ч. Какое сегодня число.

Б е а т р и ч е. Восемнадцатое?

В р а ч. Нет, семнадцатое. А день?

Б е а т р и ч е. Что — день?

В р а ч. Какой день недели?

Б е а т р и ч е. Вторник?

В р а ч. Нет, среда. Баха любишь?

Б е а т р и ч е. Баха?

В р а ч. Композитора. Жил в семнадцатом… нет, в восемнадцатом веке.

Б е а т р и ч е. Ах, Баха! Конечно, люблю. Я о другом подумала.

В р а ч. А кто написал «Маленького принца»?

Беатриче нежно смеется.

Почему ты смеешься?

Беатриче молчит, улыбается, смотрит в окно.

Тебе смешно, что я тебя расспрашиваю?

Б е а т р и ч е. Прекрасная книга!

В р а ч. Ты ее читала? Кто ее написал?

Б е а т р и ч е. Прекрасный человек. Антуан де Сент-Экзюпери.

В р а ч. Какие книги ты больше всего любишь?

Б е а т р и ч е. Про добрых людей. Про несчастных. «Дон-Кихота», например, «Давида Копперфильда».

Пауза.

В р а ч. Почему ты ударила завуча?

Б е а т р и ч е. Это не я ударила.

В р а ч. Как не ты? А кто?

Б е а т р и ч е. Не знаю.

В р а ч. Зачем ты отпираешься?

Б е а т р и ч е. Я не отпираюсь.

В р а ч. Но ты же ее ударила?

Б е а т р и ч е. Это была не я.

В р а ч. Нет, ты. Не помнишь?

Б е а т р и ч е. Помню.

В р а ч. Значит, ты?

Б е а т р и ч е. Нет, не я.

В р а ч. Ну, хорошо… Ты ее не любишь?

Б е а т р и ч е. Нет.

В р а ч. За что?

Б е а т р и ч е (помолчав). Не знаю.

В р а ч. Я, например, всегда знаю, за что кого-нибудь не люблю.

Б е а т р и ч е. Она ничего не понимает.

В р а ч. В чем?

Б е а т р и ч е. В самом главном.

В р а ч. А ты понимаешь?

Б е а т р и ч е. Да.

В р а ч. А я?

Б е а т р и ч е (внимательно на него смотрит). Не знаю…

В р а ч. Кто еще не понимает?

Б е а т р и ч е. Бабушка. Она уже старенькая.

В р а ч. А мальчики, с которыми ты дружишь, понимают?

Б е а т р и ч е. Нет. Они еще маленькие.

В р а ч. А что, по-твоему, самое главное?

Б е а т р и ч е. Что, когда любишь, можно даже умереть. Ради кого-нибудь.

В р а ч. Но стоит ли?

Б е а т р и ч е. Что вы сказали?

В р а ч. Стоит ли ради кого-то умирать?

Беатриче молчит, закрыв лицо руками.

Ты плачешь?

Б е а т р и ч е. Если не стоит, то как тогда жить?

В р а ч. Ты странная девушка. Правды ищешь?

Б е а т р и ч е. Что? Нет, я ничего не ищу.

В р а ч. Может, поэтому в мире все больше и больше сумасшедших?