Тау - [34]

Михас наблюдал за Гело, и если раньше лкзок ему не нравился, то теперь он нравился господину Блаку еще меньше. Гело не давал ни ему, ни Тауре ни секунды покоя, постоянно ошиваясь где-то неподалеку. При любой возможности Гело сажал Тауру себе на спину или просил покормить его. Ночью же, когда Михас желал уединиться с возлюбленной, Гело нагло влез с какими-то своими рассказами о былых временах. Терпение господина Блака на этом кончилось и он отозвал лезока в сторонку:

— И какого беса? — спросил он.

— Что вы имееееееетеее в виду?

— Я спрашиваю, какого беса, ты мешаешь мне общаться с моей возлюбленной? Это моя женщина! Ты вообще животное, зачем тебе женщина?!

— Как грубо, господин! Я неее просто животноеее! Я ееединствееенный в миреее говорящий лееезок!

— И что с того?! Ты же заигрываешь с ней! Не даешь прохода.

— Это бееезосноватееельныеее обвинееения.

— Итак, Гело, послушай меня, — еле сдерживался Михас. Привычку засучивать рукава он перенял у Тамареска, — Ты не подходишь и не разговариваешь с моей женщиной, вообще в ее сторону не смотришь! Понял?

— Нет, господин. Нет! Я буду делать то, что хочу, — выставил вперед крепкие рога Гело. Нерасчитав силы, он слегка боднул Михаса. Не долго думая, студент схватился за его рога и взревев от натуги приподнял лезока над землей. Лезок взбрыкнул и чуть было не уронил Михаса. Ярость предала студенту сил и он поднял животное еще выше, перевернул его в воздухе и со всей силы ударил его спиной о землю. На стоны и крики прибежали другие члены экспедиции. Увиденная картина поразила. Михас перевернул животное на бок и, сидя на нем верхом, связывал его ноги. Гело был без сознания.

— Что произошло?! — воскликнула Таура.

— Мы не сошлись с ним в некоторых теоритических нюансах, вот пришлось доказать ему, кто тут прав. Земляной магией я не владею, зато я очень сильный, — задумчиво проговорил Михас, — Идемте спать, до завтра он очухается, а пока пусть отдохнет.

Утром Гело был особенно задумчив, молчалив и печален. Он никому ничего не сказал, ни на что не жаловался. Так, ближе к вечеру, путники пришли на место.

— Вот здесь все и было, — кратко изложил Гело.

Когда стемнело, разожгли костер.

— Жаль Этока с нами нет, — печально сказал Тамареск, — Зря мы все-таки его отпустили. Без него наша экспедиция всего лишь прогулка туда сюда.

Говорить было не о чем, скоро все легли спать, настроения не было. Тамареск не мог заснуть, он смотрел на затухающий костер, когда издалека раздался топот маленьких лапок. Он привстал и увидел черную тень, которая что есть мочи неслась к костру. Вскоре в Тамареска вцепились острые когти.

— Наконец-то. Хозяин, как я рад тебя видеть! А где Михас?

Эток спрыгнул с Тамареска и унесся будить Михаса. Правда вылетел оттуда через секунду как ошпаренный с диким мявом.

— Тихо, киса, я тебя не убью, — следом из кареты вылезла Таура, за ней Михас.

— Что за вопли? — встал недовольный Гай.

— Эток вернулся! — вскричали Тамареск и Михас.

— Эток, киса, дай я тебя обниму, я так по тебе скучал! — Гай, что есть силы прижал к себе кота.

Михас уже сотворял ему еду. Кот заметно похудел.

— Сейчас сейчас, — Эток куда-то унесся, и вскоре прилетел неся в зубах кругляш.

— Это бублик? — спросил Гай.

— Бублики круглые, а это буква "О", — обиделся Михас.

— А цвет похож, — рассмеялся Тамареск.

Глава 18. Путешествие на край света

— С.В.Я.Т.О, — раскладывал буквы Михас.

— Святость?

— Сятой?

— Священник? А, нет, не подходит, — осеклась Таура, — Что это вообще?

— Это буквы, — ответил Гай, — Ты что не знаешь?

Таура немного смутилась.

— Она не умеет писать и читать, — укоризненно сказал Михас.

— Интересно, я пишу письма Гайне и даже не знаю, может она их прочесть или нет, — задумчиво сказал Гай, — и как она там?!

— А не надо было ее отсылать. Надо было брать ее с собой, — заметила Таура.

— Чтобы ее тоже продали в рабство эти работорговцы?

— Нам попался самый цивилизованный из всех, — заметил Тамареск.

— Здесь нам больше делать нечего, — вздохнул Михас, — завтра можно идти дальше на Запад, на край света.

— Я слышал, будто бы там условия для жизни невыносимые, — заметил Гай.

— В повести о Йодрике…

— Много чего ясно сказано, Тама, — перебил Гай, — невыносимые условия могут включать в себя ужасных насекомых, свирепых хищников, испепеленую пустыню и многое другое.

— Но мы же как то тут живем, — изумилась Таура.

— Что ты имеешь в виду? — недоумевал Гай.

— Мы — ардоги живем как раз среди свирепых хищников в испепеленной солнцем пустыне, — пожала плечами Таура.

— О, прости, — смутился Гай. Тамареск ржал в голос, Эток от хозяина не отходил, но скорее потому, что боялся Гело.

— Гело, а вы не пойдете с нами? — спросила Таура.

— Нееет, — отрезал лезок, косясь на Михаса, — я слишком стар для опасных приключений. Я вееернусь в Ынифу.

— А с вами ничего не случится? — поинтересовался Гай.

— Что можееет случится с одним из самых свирееепых и ужасных животных ардора? — резонно ответил Гело, — Мнеее стоит только заговорить с обидчиком, как он тут жеее упадееет замееертво, а для неееговорящих тварееей вродеее меееня — ееесть ееещеее крееепкиеее рога и копыта.

— Пора наверное спать, потому что завтра нам надо в путь, — встал со своего места Михас. Он сгреб все буквы и сложил в специальную сумку. Таура поднялась следом.