Татьяна Тарханова - [6]

Шрифт
Интервал

— Чем Ефремов не гож?

— Не соответствует новому этапу развития колхозного движения, — замысловато ответил Сухоруков. — Неделю назад никто не сказал, что не общество, а он арендатор мельницы, а теперь вот сказали. Рост? Рост! Новый этап? Новый этап! — И не то серьезно, не то из любви к острому словцу добавил: — В общем, сознательности стало больше. Вчера растащили коней, нынче вернули.

Игнат был на обоих собраниях. Сухоруков ни словом не упомянул о нем. И это страшило. Что будет дальше? Поздним вечером вместе с Потаниным Сухоруков пришел к нему домой. Внимательно разглядывая Игната, словно впервые видя его, сказал:

— Так вот ты каков! Говорят, боевой был, против помещиков шел, воевал за Советскую власть.

— Это точно, Алексей Иванович, — подтвердил за Игната Тарас.

— А теперь против колхоза всю деревню повел? Не велика цена такому герою. Так этот самый Игнат Тарханов тебя избил, Тарас Антонович?

— Чего там обо мне говорить, — отмахнулся Тарас. — Колхоз развалил. Все надо снова начинать.

— Вот и начинай с того, что объяви решение чрезвычайной районной тройки.

Тарас взял у Сухорукова лист бумаги и что-то пробормотал насчет того, чтобы Игнат на него не обижался.

— Ты без предисловий, — сказал Сухоруков.

— Я это так.

— Читай!

Тарас развернул лист, прочитал слово «решение» и отдал Сухорукову.

— Не могу, Алексей Иванович. Друг он мне.

— Что-то у тебя друзья — подкулачники? Читай!

— Да друг ведь.

— Был друг, а теперь недруг. — И, не ожидая, когда Потанин найдет в себе силы объявить Тарханову решение районной тройки, Сухоруков выхватил из рук нового председателя колхоза лист бумаги и громко, твердо прочел:

— «За развал колхоза подрывателей новой жизни Игната Тарханова и его сына Василия выселить из Пухляков и выслать, как опасный элемент, в Хибины, чтобы там они искупили свою вину перед народом».

Татьяна с криком бросилась к Сухорукову:

— И меня ссылайте. Не останусь я здесь. Помирать, так вместе.

— На сборы дается два часа, — сказал Сухоруков и у дверей повторил: — Два часа!

Игнат и Василий молча и удивленно взглянули друг на друга. Они, казалось, не верили тому, что произошло. А может быть, все им привиделось? И этот Сухоруков, и его поздний приход, и приговор тройки? Татьяна заметалась по горнице, натыкаясь на стол своим большим животом. Ее остановил Игнат. Спокойным, будничным голосом сказал:

— Поставь-ка самовар. Кто знает, может, там, в этих Хибинах, и чайку попить не придется.

Ровно через два часа под окном заскрипели сани. С собранными наспех узлами Тархановы вышли на крыльцо. Василий повернулся к Татьяне:

— Останься. Рожать скоро тебе.

— Нет, куда ты, туда и я, — упрямо ответила Татьяна. И первая пошла на улицу. У ворот нетерпеливо била копытом запряженная в возок Находка. Тарас передал Игнату вожжи и сказал:

— Люди всюду живут.

«Да, всюду», — подумала Татьяна, почувствовав, как внутри у нее толкнулось к самому сердцу живое, еще неведомое ей существо.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Снежная бесконечная дорога. Через поля, перелески, краем боров по бесконечной дороге тянется вереница саней. Она возникла в Пухляках, откуда выкатили в полночь три возка. В них ехали семьи Тарханова, Ефремова и Филиппа Крутоярского — торговца мануфактурой и кожевенным товаром. В следующей деревне в обозе стало семь возов, и так, от деревни к деревне, он становился все длиннее и длиннее, к утру далеко растянулся по снежной равнине. Извивающуюся по снегу змею охраняли, чтобы она куда-нибудь не заползла, вооруженные карабинами и одетые в овчинные полушубки всадники. Как просто, как обыденно оставили навсегда свои дома и все свое добро люди, которые ради этого добра не жалели ни себя, ни своих близких, приобретали и своим, а больше чужим потом, а нередко и кровью, и видели в этом весь смысл своей жизни. И в этой обыденности была вся их трагедия. Ничто не оставляло никакой надежды. Слишком велика была сила, заставившая их бросить свои родные деревни и двинуться в дальний путь. Перед этой силой бессмысленно стонать и плакать, ей бесполезно сопротивляться, столкновение с нею грозило лишь гибелью. Можно было разве что думать про себя, уткнувшись в тулуп: «Сгинем, все сгинем!»

Раздумья Игната перебил жалобный голос невестки:

— Батя, что же теперь будет?

— А что будет-то?

— А как же, батя! Дома некому печь истопить. Всю избу выстудит.

— Нашла о чем печалиться. Иль нам жить в ней? Пусть хоть сгорит!

Игнат Тарханов ехал в голове обоза. В широких санях, заваленных узлами и наспех взятым кое-каким домашним скарбом, было тесно, на выбоинах сани трясло, в бок упирались ноги Василия. Если бы Тарханова отправляли в Хибины одного, он мог бы ясно и точно сказать, за что ему дано такое наказание. Избил Тараса, взял свою лошадь из колхоза. Но как случилось, что он разделил судьбу Ефремова и Крутоярского?

Выгнали всех вместе. Как ветром сдуло. Сдуло и несет, как пыль, и неизвестно, к какой обочине прибьет. Видно, не нужен он земле. Хорошо было дедам и отцам. Все было им ясно. А что знает он, Игнат? Как за землю уцепиться? Кто жить научит? И снова тяжелое раздумье овладевало им.

Недолгое зимнее солнце поднялось над далеким лесом, скользнуло по крупу Находки и пошло к закату. Игнату представилось, что вот и жизнь его, такая же недолгая, как это зимнее солнце, уйдет куда-то в непроницаемую тьму и что, даже если он останется жить и выдержит все трудности, которые его ожидают, это будет жизнь среди ночи, без просвета и радости. И, словно желая унести с собой последнее солнце, он повернулся к нему измученным от тоски и бессонницы лицом. Оно осветило, но не согрело его.


Еще от автора Михаил Ильич Жестев
Открытие

Сборник рассказов Михаила Жестева.


Приключения маленького тракториста

Можно ли в пятнадцать лет стать трактористом?Об этом мечтают многие ребята. А вот колхозный паренек Алешка Левшин добился своего. О том, что за человек Алешка, в какие затруднительные, а подчас комические положения попадает он, и рассказывается в повести «Приключения маленького тракториста». Вы познакомитесь также с друзьями Алешки — трактористом Шугаем, непутевым Колькой Лопатиным, рассудительным дядей Пудом, «покровителем» маленького тракториста — Харитоном Форсистовым.«Приключения маленького тракториста» — вторая повесть для детей М.


Пожар

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Лето без каникул

Ребята кончают десятый класс; как определятся их жизненные пути, еще неясно. Только Игорь Шеломов — лучший ученик, «выдающийся физик» школы — решил этот вопрос: он остается в колхозе. Неожиданно Игорь становится героем дня, это вскружило ему голову; прав ли Игорь в своих отношениях с одноклассниками, с председателем колхоза Русаковым, как сложатся дальнейшие судьбы ребят — вы узнаете из романа.


Рекомендуем почитать
«С любимыми не расставайтесь»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Год жизни. Дороги, которые мы выбираем. Свет далекой звезды

Пафос современности, воспроизведение творческого духа эпохи, острая постановка морально-этических проблем — таковы отличительные черты произведений Александра Чаковского — повести «Год жизни» и романа «Дороги, которые мы выбираем».Автор рассказывает о советских людях, мобилизующих все силы для выполнения исторических решений XX и XXI съездов КПСС.Главный герой произведений — молодой инженер-туннельщик Андрей Арефьев — располагает к себе читателя своей твердостью, принципиальностью, критическим, подчас придирчивым отношением к своим поступкам.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.