Таро для всех и для никого. Арканология новой эпохи - [43]

Еврейская буква, соответствующая Иерофанту, – Вау, а латинская – V. Представьте себе букву V как путь вначале вниз, а потом вверх. Это своего рода лестница Иакова, начинающаяся с нисхождения и заканчивающаяся возрождением на принципиально ином уровне. V – это формула пути. Вниз и вверх. Божественная комедия – вниз в Ад, вверх в Рай. Или шаманский миф. Тот, кто боится спуститься, – никогда не обретет скрытый камень.

Еще одна идея, связанная с этой картой, на первый взгляд стоит особняком. Это идея жертвоприношения. Согласно большинству древних мифологий, мир создается в результате некоего первичного жертвоприношения, которому пытается подражать жрец в своем священнодействии. Кроули говорит о связи аркана Иерофант с митраистскими мистериями жертвоприношения быка. Бык здесь символизирует ту нашу наивную, животную, бессознательную часть, которая должна быть принесена в жертву, чтобы сознание могло родиться.

Секрет мифа в том, что рождение сознания происходит через жертвоприношение. До того как произнесены первые слова, ребенок пребывает в состоянии совершенства, своего рода нулевом аркане, где он – часть всего мира. Но слово произнесено, опыт «я есть» получен. И всё! Первичное единство пожертвовано во имя роста сознания и индивидуации. Вот почему Митра должен убить своего быка, а чтобы создать мир, боги самых разных народов убивали того, кто был в начале, – Паньгу, Имира, Пурушу. Бык – это наиболее мягкий вариант жертвы. Как упоминает Плутарх, Дионис в античности часто изображался именно в образе быка, и именно Дионис является архетипическим эквивалентом первожертвы.

Хотя рассматриваемая нами карта соответствует Тельцу, телец (бык) здесь не субъект, но объект действия. Он – тот, кому предначертано стать жертвой. Одеянием Иерофанта. Логос противостоит инстинкту. Всякий раз, достигая высокой степени осознанности и концентрации, мы приносим в жертву тельца наших собственных неосознанных инстинктов. Но секрет в том, что эта жертва никогда не окончательна. Зверь (телец) и Звезда (Гор, дитя в пентаграмме) оказываются связаны.

И опять все та же система оппозиций. Зверь – периферия, звезда – центр. Маски и инстинкты противоположны, но в одинаковой степени относятся к периферии. Звезда же Божественного Ребенка относится к центру.

Между центром и периферией – посредник, точнее, посредница. Кроули пишет о ней: «Это женщина-Венера. В Новом Эоне она более не является всего лишь сосудом для мужчин, но вооружена и воинственна». Он пишет это за двадцать лет до феминистской революции, совершенно точно предчувствуя те процессы, которые проявились в культуре гораздо позже.

Появление в орбите Логоса женской фигуры – еще одна когнитивная революция в символической системе. Меч как оружие Логоса традиционно отождествлялся с мужскими архетипами, – например, Иисус, будучи, согласно мифу, «воплощенным Логосом», говорит: «Не мир пришел Я принести, но меч»[13]. Перенесение меча в орбиту женского начала означает как включение женщины в пространство смыслов (почему многие идеи Юнга о природе Анимы и Анимуса нуждаются в переосмыслении в соответствии с культурной революцией), так и куда более высокое место женского начала в теологическом мифе.

В главном ритуале Телемы, Гностической мессе, Жрица, воплощающая Нюит, вооружена мечом. Этим мечом она отверзает завесу на гробнице Жреца, которая символизирует границу между жизнью и смертью, центром и периферией. Символика Гностической мессы крайне важна для понимания Иерофанта Нового Эона, ведь здесь главным действующим лицом является Жрица. Она вначале воскрешает Жреца, освятив его и очистив от мира смерти, а затем, когда Жрец возносит ее на алтарь, именно ей и через нее воздают поклонение прихожане. В этом ритуальном моменте наиболее ярко виден разрыв между телемитской и христианской духовностью – в первой женское начало оказывается фундаментальным, а в священнодействии роль женщины – определяющей, в то время как во второй женщина вовсе не включена в орбиту сакрального. Подробнее о телемитском взгляде на женское начало в архетипическом измерении мы будем говорить в главах, посвященных одиннадцатому и семнадцатому арканам, здесь же отметим важность женского Логоса, одновременно соединяющего (Венера) и разделяющего (меч). Во все предыдущие эпохи этот женский Логос был табуирован.

Следует сказать об особом архетипе духовной сестры, который имеет значение для пятого аркана. Юнгианский аналитик Эрих Нойманн отмечает, что успех или поражение индивидуации конкретного субъекта напрямую зависит от наличия или отсутствия архетипа духовной сестры. Он вспоминает миф об Оресте, который убивает свою мать, пользуясь поддержкой земной и небесной (Афина) женщины-сестры. Этот аспект Анимы-Сестры чрезвычайно важен для понимания пятого аркана в Новом Эоне.

Влюбленные

Каждый аркан является продолжением предыдущего. В Иерофанте впервые из бессознательного рождается сознание своей индивидуальной природы. Во Влюбленных продолжается процесс формирования подлинной идентичности. Здесь индивид начинает сталкиваться с первыми страданиями, связанными с благословенным, но тяжелым даром обладания Сознанием.