Танк "Клим Ворошилов-2". Ради жизни на Земле - [73]

Постепенно заполнялись ряды мягких кресел, занимавшие обширный зал. Сверкали ордена, на кителях парадной формы и на пиджаках, блестели погоны на форме и отблескивали сережки в женских ушах. В зале стоял неумолчный гомон голосов. Внезапно гомон стих, и присутствующие в зале дружно зааплодировали – на сцене появились члены президиума. Жданов, Булганин, Суслов, Микоян, Берия, Маленков, Молотов, Ворошилов, Косыгин один за другим под аплодисменты проходят по сцене и занимают свои места за столом. Постепенно зал успокаивается, но внезапно опять взрывается аплодисментами. Аплодирующие люди встают и, стоя, аплодируют, пока Сталин идет к своему месту. Наконец, он садится и аплодисменты постепенно стихают. Делегаты рассаживаются, поудобнее устраиваясь в креслах, готовясь слушать выступления ораторов.

Сергей Иванов и Андрей Мельниченко, разместившиеся рядом, переглянулись и дружно посмотрели в лежащие на коленях повестки дня. Сергей мысленно чертыхнулся – предстояло прослушать три доклада и прения, до того как начнет выступать Сталин. Вспомнив скучнейшие отчетно-выборные партийные собрания и телетрансляции съездов КПСС своей реальности и мысленно махнув рукой, он приготовился высиживать положенное время.

Как и положено, съезд начался со вступительной речи, с которой выступил Андрей Андреевич Жданов. Были выборы президиума и комиссий, утверждение порядка дня и прочие организационные вопросы, но для Сергея все они пролетели незаметно. Отчетный доклад ЦК, прочитанный Маленковым, прения по нему, оставили его абсолютно равнодушными. Единственное, что привлекло внимание Сергея – пассажи о том, что новые задачи, стоящие перед страной в послевоенное время, в связи с переходом к мирному строительству, требуют серьезного улучшения внутрипартийной и идеологической работы.

Куда интереснее было послушать отчет Центральной ревизионной комиссии и, особенно, прения по директивам съезда по пятилетнему плану. Особенно интересно было слушать отдельные выступления, примерно зная будущую речь Сталина.

Наконец зал очередной раз взорвался аплодисментами, оглушающими и все усиливающимися. К трибуне, неся в руках бумаги с тезисами доклада, шел Иосиф Виссарионович. Сергей поерзал в кресле, взбадриваясь и готовясь внимательно слушать выступление. Подождав, пока стихнут аплодисменты, Сталин заговорил. Начало и вводная часть его речи особого удивления не вызвали, зато по мере ее продолжения лица некоторых членов президиума выглядели как у людей, нечаянно проглотивших большой кусок лимона.

– ... У нас не было в то время другого выхода. Мы вынуждены были использовать старых дореволюционных специалистов, привлекать старую, дореволюционную интеллигенцию, пропитанную предрассудками, часто враждебную нашему строю, нашей революции. Мы вынуждены были опираться на кадры пролетариата, малограмотные, а иногда и неграмотные, на беднейшие слои крестьянства, на кадры, которые часто не понимали и не осознавали текущего момента, которые руководствовались своим мировоззрением, своими взглядами в решении неотложных задач, часто действуя в ущерб общенародным интересам. Поэтому наша партия, партия большевиков, вынуждена была взять на себя контроль за государственным аппаратом, вынуждена была дублировать функции этого аппарата, вынуждена была брать на себя часть этих функций и выполнять не свойственные партиям административные функции.

Мы не имели тогда своей советской интеллигенции – теперь мы ее имеем. Мы не имели тогда поголовно грамотного рабочего класса и крестьянства – теперь в нашей стране имеется грамотный, образованный, советский рабочий класс и советское колхозное крестьянство. Мы только начинали строить свой, советский, социалистический государственный аппарат – теперь мы имеем не просто такой аппарат. Теперь государственный аппарат проверен и закален в условиях тяжелейших военных испытаний, доказал свою способность решать самые сложные задачи. Поэтому дублирование его функций, подмена государственного аппарата партийным, решение государственных задач партийными органами в настоящее время не нужно. Теперь партия может сосредоточиться на своем основном назначении, заняться своими непосредственными задачами, идеологическими. Идеология, овладевшая миллионными массами, как мы уже убедились, становится весомым материальным фактором. Поэтому идеологические вопросы, вопросы воспитания и образования в коммунистическом духе, вопросы идеологической борьбы с антисоветскими, буржуазными силами выходят сегодня на первый план, становятся, как я уже отмечал, основной и первоочередной задачей партии, ее органов.

Иосиф Виссарионович «продолжал дозволенные речи», последовательно излагая план решающей перестройки государственной системы Советского Союза. Тот самый план, который он пытался реализовать в реальности Сергея в послевоенные годы, но не успел. Или ему не дали? Второе предположение показалось сейчас внимательно разглядывающему президиум Сергею более чем верным. Как говорилось в одном из любимых им фильмов, аналог которого снимался сейчас в Ленинграде: – Это не факт, это больше чем факт. Так оно и было на самом деле. – «Похоже, так оно и было на самом деле» – подумал Сергей, аплодируя вместе с делегатами.