Танеев - [5]

Более того, Танеев считал, что «величайший государственный человек нашего времени — К. Маркс, который основал Международное общество рабочих. Вторая половина XIX века должна называться веком Дарвина и Карла Маркса».

В библиотеке Владимира Ивановича висел карандашный портрет Маркса.

Конечно, не случайно Маркс в 1877 году обратился к Максиму Ковалевскому, чтобы тот от его имени попросил Танеева «принять участие в исключительно тяжелом положении нашего друга». Речь шла о судебном процессе по делу мужа Е. Л. Тумановской (Ел. Дмитриевой) — русской революционерки, участницы баррикадных боев в дни Парижской коммуны, члена русской секции I Интернационала. «Господин Танеев, — писал Маркс, — которого Вы знаете и которого я с давних пор уважаю как преданного друга освобождения народа, — может быть, единственный адвокат в Москве, который возьмется за такое неблагодарное дело. Я буду Вам очень благодарен, если Вы от моего имени попросите его…»

Да, у Маркса были все основания уважать Танеева уже после его первых выступлений в защиту польских повстанцев 1863 года.

В свою очередь, Танеев не только следил за деятельностью Интернационала, но и собирался познакомить с ней русское читающее общество.

Танеев написал очерк истории Интернационала. Салтыков-Щедрин, который был с Танеевым знаком домами и часто виделся с ним в ту пору, прочтя статью, намеревался напечатать ее в «Отечественных записках». Но журнал переживал трудный период, и, исходя из цензурных соображений, от публикации пришлось отказаться.

Человек острого ума, склонного к парадоксам, глубокой и изысканной образованности, Танеев оставил работы по философии и социологии, проявил незаурядные способности в художественной прозе и публицистике и был страстным книголюбом. Узы многолетней дружбы связывали его с Климентом Аркадьевичем Тимирязевым, Александром Григорьевичем Столетовым и многими выдающимися деятелями науки и литературы. Он был организатором знаменитых «академических обедов» в Эрмитаже. Социалист по убеждениям, Танеев приветствовал революцию 1905 года и Великую Октябрьскую революцию.

Революцию 1917 года Танеев встретил тяжело больным стариком. У него уже не было сил, чтобы активно участвовать в создании того самого общества, основанного на труде, справедливости и братстве, о котором он мечтал, о котором писал. Но он не мог оставаться просто наблюдателем. Новому обществу нужно набираться знаний, и Танеев преподнес ему в дар свою уникальную библиотеку, свыше 20 тысяч томов. Книги Танеев собирал всю жизнь. Начало этой редкой библиотеке положили 150 томов экономической и исторической литературы, купленные им во Франции и Германии. Однако провоз в Россию изданий, запрещенных царской цензурой, представлял большую трудность. И Танеев воспользовался адресом Академии наук. Почта академии не цензуировалась. Книги прибывали из-за рубежа, находил их Танеев и в России, в самых неожиданных местах. В его библиотеке хранились «Капитал» Маркса, «Коммунистический манифест», издания 1905 года, «Современник» за 1857–1863 годы, редкое издание «Что делать?» Чернышевского, «Колокол» Герцена.

Дар Танеева заложил основы библиотеки Коммунистической академии.

Советское правительство высоко оценило многогранную деятельность Владимира Ивановича. Ему была дана охранная грамота, подписанная В. И. Лениным. В ней говорилось, что грамота выдана Владимиру Ивановичу Танееву, «который долгие годы работал научно и, по свидетельству Карла Маркса, проявил себя преданным другом освобождения народа». Это была необычная грамота. В ней не только говорилось об охране личности и имущества Танеева, но и особо подчеркивалось, что Владимир Иванович Танеев имеет право пользоваться библиотекой Совнаркома, а все иные библиотеки должны помогать Танееву в его научных изысканиях.

Уже после смерти Танеева вышли в свет работы, посвященные его философским трудам, а также и статьи о нем. Увидела свет и его книга «Детство, юность, мысли о будущем».

Парадоксы, а порой и некоторые преувеличения были свойственны натуре Танеева. Эти черты характера отразились и в его книге. Но, разумеется, они не могут уменьшить ценности многолетнего труда для будущих биографов и портретистов эпохи. Острая наблюдательность и красочная манера изложения помогают нам воскресить картину нравов старинной русской семьи, из которой вышли оба Танеева — социолог и музыкант.

2

С добросовестностью летописца Владимир Иванович проследил ветви танеевского рода до их видимого истока.

Поиски привели его однажды к XVI веку, к Тихону Танееву, «выехавшему неизвестно откуда».

Среди его потомков были и стрелецкие полковники, и приставы приказа, и просто зажиточные помещики. Из их среды вышел и прадед Танеевых Михаил Трофимович. Старший сын его Сергей при Екатерине дослужился до генеральского чина. Всевластный впоследствии Аракчеев состоял при нем мальчиком для услуг. Младший сын Михаила, Илья, дед Танеевых, хозяйствовал в деревне и владел частью сельца Кобылина в Арзамасском уезде Нижегородской губернии.

По свидетельству летописца, все сыновья Ильи Михайловича были одержимы «страстью к искусствам, особенно к музыкальному».