Танец убийц - [20]

Телефонный разговор продолжался еще несколько минут. Михаил намеренно не обратил внимания на движение руки генерала, разрешавшее ему не стоять по стойке «смирно». Наконец Лаза положил трубку, встал и протянул ему руку.

— Рад, что Вы снова с нами, Мика. Как говорится, Вы показали смерти кукиш в кармане?

— На этот момент, будем считать, да. — Михаил удержался, чтобы не сказать, что в Сербии туберкулез не главная причина преждевременной смерти молодых людей.

— Мне поступил Ваш рапорт с просьбой возвратиться на активную службу с первого августа, как там указано. Но сегодня только десятое июня.

— Согласен, господин генерал, — сказал Михаил и добавил: — Мне нужно какое-то время, чтобы освоиться. В конце концов, меня слишком долго здесь не было.

— Только три года.

— Так точно, господин генерал. Но я и до этого несколько лет не был в стране. Теперь я решил окончательно жить здесь, но это означает, что я должен акклиматизироваться, привыкнуть снова к жизни на родине.

— Неужели жизнь здесь так отличается от заграницы?

— Вы сами бывали за границей, господин генерал. Вы знаете, что там другая жизнь.

— И тем не менее Вы хотите вернуться навсегда. Почему?

— Потому что здесь я дома. Мне между тем уже тридцать семь лет, а у меня нет собственной семьи, нет ни жены, ни детей. Нет даже собаки. Туберкулез не наследственная болезнь, и врачи объявили, что я здоров.

Лаза сел и предложил стул Михаилу. Красивое, хотя и покрытое сеткой тонких морщин лицо пятидесятилетнего генерала походило на застывшую маску и не выражало никаких чувств, но Михаил знал, что за пустым взглядом темных глаз скрывается постоянно и напряженно работавший ум.

— Министерство предлагает Вам пост личного адъютанта в Конаке, — наконец сказал он. — Вы займете пост офицера, который возвращается в строй. Конечно, если у Вас нет возражений.

Михаил потерял дар речи. Служба во дворце при короле Александре! Ему не удалось скрыть свою растерянность.

— Это большая честь для меня, — пробормотал он и одновременно спросил себя, что может скрываться под этим предложением и что на это скажет полковник Машин. Михаил не сомневался: решение о его службе во дворце было принято именно здесь, в кабинете генерала. — Откровенно говоря, для меня предпочтительней была бы служба в войсках. Я просил об этом в своем рапорте.

— Знаю. Я умею, вообще-то, читать. — Лицо Лазы помрачнело. — Вы принимаете предложение или нет?

Михаил задумался. Они рассчитывают на его согласие. Но если он откажется? Его арестуют? Если да, как это отразится на планах переворота? Будут действовать без него? Или офицеры, думая, что он предал их, откажутся от своих намерений? По всему получается, надо соглашаться с предложением.

— Я с благодарностью принимаю предложение, господин генерал. — Прозвучало не слишком убедительно, так как Михаил заставил себя сказать это.

Генерал не обратил внимания на тон и кивнул, будучи, по-видимому, очень довольным.

— Я рад. Назначение, возможно, удивило Вас — всем известно, что Вы были глубоко преданы королю Милану. Но с его смерти прошло два с половиной гада, и настало время взглянуть на некоторые вещи другими глазами. Не в национальных интересах тот факт, что офицерский корпус разобщен. Мы намерены в будущем меньше думать о прошлом, а стремиться к укреплению связи между королем и армией.

Не это ли настоящая причина сделанного ему предложения? Не хочет ли Лаза действительно — хотя и слишком поздно — убрать пропасть между троном и армией? Неужели кто-то предупредил генерала об угрожающем заговоре? И это было для него настолько важно, что он обратился даже к своему врагу? Или он, Михаил, должен будет играть роль посредника?

— Когда прикажете мне, господин генерал, приступить к службе?

— Вы уже на службе. Вполне вероятно, король пожелает Вас видеть, так что оставайтесь здесь. Он еще не покидал своих покоев. Кажется, он нуждается во сне несколько больше, чем другие в его возрасте.

Перспектива постоянно встречаться с королем Александром раздосадовала Михаила. Он не был хорошим актером и не считал для себя возможным играть роль верного придворного перед человеком, которого презирал и в свержении которого участвовал. И уж никак не хотел он встречаться с королевой.

— Нет ли у Вас, господин генерал, пока я жду, каких-либо поручений?

Генерал размышлял довольно долго, и Михаилу было непонятно, почему нужно так напряженно обдумывать ответ на элементарный вопрос.

— Нет, будьте в распоряжении, это все. Кроме того, Вам не помешает кое с чем подробней ознакомиться — здесь многое изменилось, как в любом холостяцком хозяйстве, когда в нем появляется женщина. — Последовавший булькающий смех напоминал рычание. — В Ваши времена двор был очень похож на двор Фридриха Великого в Потсдаме. И это делалось намеренно. Сейчас у нас здесь скорее Версаль, правда, Версаль ли это времен Людовика XIV или Людовика XV[26], покажет время.

Михаил сдержался, чтобы не выказать своего удивления. Следовало ожидать, что Лаза будет, как всегда, циничен, но жутковато становилось от того, насколько генерал близок к действительному положению вещей. Немыслимые, невероятные комбинации проносились у Михаила в голове, но он запретил себе даже думать об этом. Невозможно было представить, что Лаза входит в число заговорщиков, в глазах всех он слишком тесно связан с режимом Александра. Собственно говоря, Лаза и был этим режимом.