Танец пылающего моря - [73]

Ния казалась тем выкованным из огня молотом, снова и снова обрушивающимся вниз.

И он сам привел ее на борт.

Капитан пиратов потер пульсирующие виски.

Найдя Нию в спальне своих родителей, так близко к их безжизненным телам, близко к его слабому брату, Алос испытал гнев, которого никогда раньше не знал. В той комнате находились последние частицы его прошлого, которые сохраняли остатки света в его темном сердце. И Ния стала тому свидетелем.

Стоя там, он чувствовал себя уязвимым и беззащитным, ее голубые глаза были прикованы к нему, на губах играла торжествующая улыбка. Ситуация казалась невыносимой, и он должен был быстро исправить это.

И все же, несмотря на все случившееся, ему не понравилось приводить в исполнение приговор танцовщице. Возможно, причина крылась в том, что она охотно последовала за ним обратно на корабль, оба молчали, погруженные в свои мысли. Она также не оказала сопротивления, когда команда проголосовала за ее наказание, после чего ее привязали, чтобы выпороть. Столь могущественное существо смирилось со своей судьбой. Происходящее казалось… неправильным. Даже если она сама навлекла его на себя.

Но Алосу пришлось проявить твердость. Он должен был удовлетворить своих пиратов. Капитан был вынужден следовать правилам, которые сам же установил на своем корабле. Те, кто не подчинится, будут наказаны. Алос убил последнего пирата, который оказался настолько глуп, что последовал за ним в Эсром.

И хотя он угрожал Нии, он действительно нуждался в ее помощи.

Алос сделал успокаивающий вдох, когда его магия зашевелилась, чувствуя раздражение хозяина.

Ния была права. Она обладала большей властью, чем любой другой из его команды, и чрезвычайно полезными связями в Королевстве воров, которые могли понадобиться Алосу. И вот Алос стоял там, понимая, что оказался не в самом выгодном положении, поэтому ему пришлось воспользоваться любым преимуществом, которое он мог получить, чтобы вернуть себе другую часть Призматического камня.

Ему нужна была готовность Нии помочь, а не просто ее послушание. А возможное сокращение срока пребывания на корабле стало для нее хорошим стимулом.

Но если Алос не собирался лишать Нию жизни за нарушение его приказа, необходимо было принять равнозначные меры для того, чтобы его команда не взбунтовалась. Лишь так Ния могла вернуть расположение экипажа, и только так он мог сохранить свою позицию власти. Если бы Алос ничего не сделал, пираты нашли бы для нее наказание, принеся хаос в виде мести на его корабль. Алос не мог этого допустить. Он хотя бы мог контролировать ситуацию, в отличие от тех, кто не стал бы останавливаться, пока не отправил бы ее в Забвение.

На новых членов экипажа всегда смотрели недоверчиво, но тех, кто так быстро выставил их дураками, предпочитали убить.

Его пираты хотели крови, поэтому Алос дал им эту кровь.

Однако он ограничился восемью ударами, и ни один из них не был достаточно сильным, чтобы нанести серьезный урон. Его сдержанность удивила даже его самого. Но он не только нуждался в помощи Нии, она должна была восстановиться к тому времени, когда они доберутся до Долины Великанов. Алос надеялся, что она понимала, насколько легкое ей досталось наказание.

Его руки все еще дрожали, стоило ему вспомнить о хлысте, который попадал в цель. Кожа к плоти.

Алос встряхнул руками.

Он менялся. Снова. И сомневался, что так, как он того хотел.

Откинувшись на спинку кресла, Алос прислушивался к медленно текущей струйке песка в серебряных песочных часах у себя за спиной.

Он устал. Устал от погони, интриг, гонки, стремления исправить прошлое. Но больше всего он устал от жестокости.

И это была опасная проблема.

Он не смог бы выжить в той жизни, которую построил, если бы не был безжалостен.

С самого рождения от Алоса требовалось быть более суровым, рассудительным, нежели веселым, потому что ему суждено было стать королем. А значит, иметь силу и выдержку, чтобы принимать решения, которые многие не могли. С самого раннего возраста определенная доля безразличия поселилась в его душе. «Чтобы править с почтением, – говорила ему мать, – нужно ставить интересы королевства превыше своих, помнить, что судьбы многих важнее приговора одному».

Но теперь его родители умерли. А младший брат должен был стать новым королем родины, находящейся на грани разоблачения и гибели. Арион не смог бы выжить там.

Проблема цивилизации, тысячелетиями скрывающейся под защитой потерянных богов, заключалась в том, что она слабела. Зачем строить крепости или учиться сражаться, когда в этом не было необходимости? Эсром стал слабее в своем уютном пузыре под водой.

Непрерывный звук падающего песка громким эхом отдавался в ушах Алоса, несмотря на все его усилия игнорировать резные песочные часы на столе. Время упущено. Надежда утрачена.

Хуже всего было то, что он был виновен в этой гонке со временем. Пусть тогда и не осознавал точных последствий своих действий. Он был всего лишь юношей, который отчаянно искал способ исправить ситуацию, не в силах смириться с ней. А именно предотвратить скорую смерть младшего брата.

Когда родился Арион, в Эсроме была весна. Время празднеств и музыки на улицах. Дворец гудел, ликуя от известия о рождении молодого принца, но в королевских покоях царило мрачное настроение. Арион родился слишком рано, слишком слабый и не хотел прикладываться к материнской груди.