Танец пылающего моря - [72]

Кончик хлыста обжег кожу.

Вздох вырвался у Нии, когда еще одно пламя пронеслось по ее спине, очищая разум от всех мыслей. Бесконтрольные слезы катились по ее щекам, сопли текли из носа.

Она начала дрожать.

– Сильнее! – требовал кто-то из команды рядом с ней.

– Где теперь твои силы, Алая? – крикнул другой.

Здесь ей можно было не ждать пощады.

Ния не только выставила их дураками, но и ослушалась их капитана. Любой пират, поступивший таким образом, будет наказан, был наказан или даже убит. Воспоминания о теле обезглавленного Прика заполнили ее разум. Таковы были правила на «Плачущей королеве». И Ния являлась частью «Плачущей королевы», нравилось ей это или нет.

Плюс ко всему в Королевстве воров соблюдался тот же самый закон. Она знала это, потому что они с сестрами являлись исполнителями закона для своего короля. Пытки и наказания всегда ассоциировались с Мусаи. Они могли быть созданиями, которые являли миру непревзойденную красоту, но это был мираж, за которым скрывалось смертоносное прикосновение. Сколько душ она отправила в Забвение за их проступки? Ния выбросила этот вопрос из головы, потому что это не имело значения. Таков был мир, в котором они все жили.

Ее отец воспитал своих дочерей храбрыми, позаботился о том, чтобы они научились не сгибаться перед лицом боли физической или душевной, ибо в жизни хватало и той и другой, сказал бы он. Ния была полна решимости сделать так, чтобы он гордился ею, как и ее сестры.

Она могла принять это наказание, как и любой другой на борту этого корабля, как и ее семья приняла бы свое.

Такова была цена за тот козырь, который она так искала.

Ния заметила Бри и Зеленого Горошка, которые молча стояли в стороне. И хотя они не глумились, как остальные, в их взглядах сквозила та же смесь эмоций – гнев, подавленность, разочарование и грусть.

Волна вины проникла в грудь Нии за мгновение до того, как на нее, словно молния, обрушился еще один удар. Холодный и одновременно горячий, разрывающий плоть.

«ПРИЧИНИ БО-О-ОЛЬ», – потребовала магия, практически душа Нию, когда боролась, желая вырваться. Но девушка усилила хватку, гася желание отомстить, стремящееся вырваться из каждой поры ее тела. Она часто дышала, преодолевая всепоглощающую боль, от которой кружилась голова и по коже бежали красные струйки.

Она собиралась доказать этому кораблю негодяев, что, даже если она может быть кем угодно, она совсем не трусиха. И, по крайней мере, такой поступок сохранит каплю уважения к ней в их отвратительных сердцах.

Сердцах, с которыми она почти нашла контакт.

Очередной удар хлыста.

Ния наклонилась вперед, ее щека ударилась о деревянную мачту.

Она чувствовала запах собственной крови и пота, пропитавших ее рубашку, железо и соль проникали в ее ноздри.

«Контролируйте себя!» – безмолвно прокричала она своим дарам.

Ибо не только гордость удерживала Нию от того, чтобы нанести удар. Она вспоминала выражение лица Алоса, когда он увидел ее в спальне своих родителей. Конечно, он пришел в ярость, но также показал еще одну эмоцию, за которую ухватилась Ния: ужас. Той ночью Ния нашла не одну слабость в равнодушной, безжалостной личине мерзкого пирата: его семья, Арион. Конечно, она не обрадовалась смерти его родителей, не настолько уж она бессердечна. Но то, что помимо информации о Призматическом камне она узнала еще одну драгоценную тайну Алоса, точно так же, как он узнал одну из ее, вызвало злую усмешку на ее губах.

Еще один удар.

Ния прикусила язык. Кровь собралась у нее во рту, когда она заставила себя снова сосредоточиться на наполовину выцветшей метке на запястье. Она нашла выход.

Скоро она освободится.

Освободится от этого корабля.

Опять щелчок хлыста.

Покончит с любой болью, которую мог причинить мужчина, стоящий позади нее.

Еще один удар.

Боль, которую, предполагала Ния, он причинял, пытаясь скрыть свою собственную.

Глава 23

«Плачущая королева» всплыла наверх, покинув Эсром и войдя в воды, находящиеся гораздо ближе к Долине Великанов. Несмотря на сэкономленные дни, Алос сидел в своих покоях, совершенно выбитый из колеи.

Уже очень давно он не пребывал в подобном настроении. И ненавидел, что это вообще случилось.

Алос всегда контролировал свои эмоции. Практически ничто не могло вывести его из равновесия.

Но теперь он не мог найти покой.

Его взгляд остановился на серебряных песочных часах на столе: песчинки текли вниз, заполняя дно больше, чем верх. Алос сжал руку в кулак, сдерживая желание смахнуть эту чертову штуку с глаз долой и услышать приятный грохот разбивающегося об пол стекла, тогда песок высыпется, перестав вести обратный отсчет до его провала.

Развернув кресло, Алос посмотрел на утренний свет, заливающий небесно-голубое море за окном. Он слишком много взвалил на себя. Всегда нужно было что-то найти, исправить, забыть, захватить, а еще и раздать массу команд. Какую роль предстояло сыграть ему на этот раз?

Холод. Холод был его единственной отдушиной, лишь в нем он мог укрыться и не шевелиться. Холод позволял ему мыслить яснее. Твердо стоять на ногах. Быть сильным.

Но даже Алос понимал, что проблема льда в том, что он легко ломался с помощью правильного инструмента.