Танец бабочки - [107]

Содзо атаковал. Мощная серия ударов зажгла тьму искрами. Мечи зазвенели в безумном натиске. Синмэн отразил атаку с присущим спокойствием, мгновенно перейдя в наступление. Содзо стойко выдержал серию противника и, сменив позицию, ударил снизу с удвоенной силой. Яростный звон стали пронзил безмолвие ночи.

Схватка затягивалась. Противники по силе не уступали друг другу. Однако мастерство Синмэна взяло верх. Одно невидимое касание — и косодэ Содзо рассечено вдоль. Самурай удивленно коснулся платья. Тело не задето.

— Ты смешон, — произнес Синмэн.

— Я убью тебя! — заорал самурай.

— В этом нет необходимости. Я давно уже мертв.

Содзо не уловил смысл сказаного, приготовившись к атаке.

— Нет увядающих цветов, нет зимнего сна, — прошептал Синмэн и пальцы выпустили меч.

Содзо уловил блеск падающего клинка в последний момент. Времени на раздумья не было. Едва успев отклонить катану, несущуюся к голове Синмэна, самурай невероятной силы ударом в подбородок выбил из противника дух. Синмэн рухнул на земь. Содзо озадаченно застыл над телом, пытаясь разгадать свалившуюся удачу. Сато не подавал признаков жизни. Ему открылась ночь.

Внезапно тьма сменилась безграничным простором. Синмэн увидел океан. Мальчишки все еще бежали вдоль побережья, махая руками и зазывая в увлекательное путешествие.

— Синмэн, давай с нами!

Веселая компания, подпрыгивая, неслась вслед за ветром. Синмэн обернулся. Позади осталось все, что связывало с прошлым, с жизнью. Деревня, полная тягостных воспоминаний, дороги, утратившие свою привлекательность, жизнь, больше не питавшая чувств. Старая рухлядь.

— Ребята! — закричал Синмэн. — Подождите, я с вами!

И малец стремительно ринулся в догонку за ребячьей стаей.

4

Ватанабэ Цуна, один из великих воинов прошлого, как поговаривали одолел демонов горы Оэяма. Знаменитый Банкэй нанес поражение коварному разбойнику Кидомару и непосредственно принял участие в разгроме Тайра при Данноура. Непобедимый мастер меча Мусаси взламывал атаку противника в первой же атаке. Все это говорило об одном. О том, что сила духа этих людей была безграничной.

Мунисай сидел у порога, обхватив голову руками. Неожиданное открытие повергло воина в шок. Самураю потребовалось немало усилий, что бы овладеть собой и трезво взглянуть на ситуацию, даже если Содзо представлялся молодому человеку смесью демона, разбойника и непобедимого воина.

— Послушай, — обратился к Икуно, глядя заплывшими глазами, — все это красиво звучит, но у нас нет ни улик, ни свидетелей.

Рёнин вынул мечи и положил на бревно. Икуно стало душно. Ослабив пояс, он сложил руки на груди и отвернулся лицом к океану. Над головой шумел кипарис. Небо вдалеке налилось темной синевой. Где-то там, над бескрайними просторами вод бушевала гроза.

— Ошибаешься, — ответил хрипло.

Самурай поднял глаза.

— Такаги, — произнёс рёнин.

— Такаги?

Самурай вопросительно уставился на партнера.

— Помнишь ожерелье Синмэна? — спросил Икуно, все так же раглядывая горизонт.

— И что?

— На этом месте Содзо убил мать Такаги.

Мунисай тщетно пытался вникнуть в откровения рёнина. Икуно прошелся по двору и подхватив прут, начертил на земле два пересекающихся круга.

— Все очень просто. В воспоминаниях мальца эти два события слились в одно целое.

— Но почему? — Мунисай напряженно ждал.

— Да потому что и мать Такаги и Синмэн были убиты одним и тем же человеком, — произнес рёнин внушительно.

— Содзо, — осенило самурая.

— Вот именно. И именно потому малец игрался с ожерельем Синмэна на месте убийства матери.

— Хотел указать нам на убийцу?

— Да.

— Но….Почему же Такаги просто не сказал?

— Из-за сильного шока. Страх вывернул мальца наизнанку. Думаю, он выдал себя бессознательно.

Мунисай долго смотрел вдаль. Вначале самурай хотел совершить дзюнси и последовать в смерти за своим господином как того требовала преданность. Но Синмэн запретил давний обычай, таким образом проявив сострадание к слуге. Теперь же, что бы отблагодарить Синмэна за его милости при жизни, самурай обязан был отомстить убийце.

— Выходит, Содзо поквитался с Синмэном из-за ревности? — спросил самурай.

— Вероятно. Маса догадывалась о чувствах Содзо к Нами. И поплатилась головой.

Икуно устало прислонился к криптомерии. Напряжение стало сказываться. Пальцы левой руки подрагивали. Смерть Масы выбила из колеи. Все говорило о необходимости предвидеть шаг, ставший роковым. Что же помешало предотвратить трагедию? Беспечность? Вряд ли… Скурпулезно просчитывать комбинации и не придать значения возможной опасности? Даже не предполагать, что… Вот именно. В надежде, что враг затаился — упустить вероятность нападения. Агония загнаного в угол всегда черевата неожиданностями. Особенно у того, у кого земля горит под ногами. Значит, враг не только хитер, но и ясно бросает вызов. Теперь еще Накано…

— Не понимаю. Зачем Содзо убивать Масу? Ведь все уверены в сэппуку Синмэна и никто кроме тебя, меня и…

Мунисай замер на полуслове.

— … и даймё, — медленно добавил следопыт.

Самурай поднялся. Возникшая мысль не укладывалась в голове.

— Даймё покрывает Содзо?

Вопрос, витавший в воздухе, приобрел реальный вес. Икуно молчал.

— У нас нет времени. Игра становится опасной, — грозно сказал следопыт. — Скачи к даймё Танго и изложи ситуацию. Поддержка нам не помешает.