Танцующая для дракона - [92]

Отец снимал нас на видео, но даже воспоминания о нем сейчас не портили общей картины. Наверное, в те минуты он всерьез считал, что нас любит.

— Танни, — голос Рихта ворвался в реальность.

Я вздрогнула и повернулась к нему.

— Ты вся сияешь. Ты в курсе?

Это было сказано так, что у меня перехватило дыхание. Хотя может, дело было совсем не в словах, а во взгляде: глубоком и темном. А может быть, и в том, и в другом вместе взятом, потому что некоторые слова говорят гораздо больше, чем значат. Как и взгляды.

Ленард высунулся из-за моего плеча, присвистнул, и я ткнула его локтем в бок.

А потом мы пошли на снижение.

Если кто-то считает, что фотоссесия — это приятное времяпровождение, он очень сильно ошибается. После трехчасовой скачки под камерами и светоотражающей аппаратурой я чувствовала себя подбитым драконом. Гроу постоянно не нравилось мое лицо (то его выражение, то я не туда смотрела, то туда, но не так, то так, но недостаточно сильно). Продолжать перечень претензий можно было до бесконечности. Судя по выражению лица фотографа, он готов был шмякнуть именитого режиссера камерой, чтобы у него в базовых настройках случился глюк, и все, что «не так», разом понравилось.

Мне изо всей фотосессии понравилось только платье: алое, с разрезом, в шаге открывающим бедро до самого… ну, в общем, откровенным разрезом. Перехваченное литым поясом под чешую дракона, к которому полагалось такое же украшение: обтекающее шею и спускающееся на правое плечо разрастающимися пластинами. Может, и фотограммы бы понравились, но мне их никто не показал.

К счастью, в конце концов Гроу устроило все, снимки уехали куда надо, а я в отель. Отдыхать и готовиться к выходу в свет. То есть с Его Ледяным Драконобесподобием в ресторан, где совершенно случайно окажутся папарацци, и совершенно случайно об этом завтра узнает поларонгары. Хотя после утренней провокации, наверное, это было уже неважно.

Свалившись в джакузи, в котором можно было включить режим пузырения, я заткнула уши наушниками и от души добавила пены. На нее я еще утром смотрела большими глазами, прикидывая, когда получится в ней полежать. Просто пена для ванн — это моя слабость. А для фрилансера, у которого в квартире-студии весьма простенькая по современным меркам душевая кабина — роскошь и удовольствие в одном флаконе. Особенно после такого напряженного дня.

Не считая убойной фотосессии, снимали мы сегодня не очень много, но плотно и шустро: шестнадцатую (то есть сцену в ущелье) и кое-что еще. Увидев странные распорки в человеческий рост, которые стояли рядом с повозкой, я даже не сразу поняла, что это такое.

— Это дрангхатри, — сообщил Рихт. — Будущий. То есть его каркас.

На этом моменте я совершенно непрофессионально заржала. В голос.

— Прости, — сообщила в суровое лицо Даармархского, отсмеявшись. — Просто я представила, как ты на него взбираешься… И с важным видом катишься по Саолондарскому ущелью…

— Главное, чтобы не убежал, — подал голос Ленард.

Рихт приподнял брови, потому что я продолжала фыркать. Как тот дрангхатри, которому щекотали уши.

— А еще художник по спецэффектам.

— Прости, — сказала я. — Я больше не буду.

И еще долго плотно сжимала губы, особенно когда Рихт на эти самые распорки полез. Одно дело представлять себе это чисто технически, другое — видеть вживую. Этакого сурового иртхана, грозу драконов, на железяках на статичном фоне, с поводьями в руках. Рихт поначалу хмурился, но потом тоже расхохотался.

Смех закончился с появлением Гроу, который всех разогнал по углам, то есть по повозкам, дрангхатри и прочим нужным местам. Его Драконобесподобие наградило меня пристальным взглядом, от которого внутри что-то огненно трепыхнулось, и снова переключилось на режим «режиссер».

К счастью. Так мне было гораздо проще его воспринимать.

С этой мыслью я на полную врубила Сибриллу Ритхарсон и закрыла глаза. Надо отдать должное, голос у иртханессы был такой, что продирало до мурашек. Не настолько глубокий, как у Леоны, зато какой-то проникновенно-отчаянный и яростный.

Всего один шаг — я и на краю!

С закрытыми глазами на пальцах стою.

Попробовать бы мне этот полет,

Но крыльев не хватит, поэтому вот…

Я просто смотрю на тех, кто умеет летать

И мне остается просто стоять.

Раскрыть широко глаза и раскинув руки…

Выдыхая всей грудью р-р-р-рычащие звуки.

Мечтая о дне, когда у меня раскроются крылья,

И все под ногами станет лишь пылью.

И я оттолкнусь от края вслед за тобой,

Чтобы в небо взлететь драконицей,

А после… упасть звездой.

Валяясь в джакузи, можно много всего надумать. Например, о том, что происходит с женщинами в привязке и как эту самую привязку распознать. В сценарии об этом не было ровным счетом ничего, то есть в разговоре с Мэррис Теарин узнает просто о влюбленной в Даармархского девице, которая готова на все, чтобы быть рядом с ним. Читать архивы Ильеррской дальше у меня просто не было времени (то есть когда я закрыла сценарий, у меня оставался выбор: либо читать, либо спать). И почему я не додумалась взять планшет с собой в ванную?

Приподнялась было, но потом передумала и плюхнулась обратно на свернутое валиком полотенце. Нет, после вчерашнего и сегодняшнего я однозначно заслужила отдых. Особенно перед встречей с Его Драконобесподобием, на которого у моего организма совершенно необъяснимая и неадекватная реакция. Тем более что сегодня у меня с ним ужин, вот у него обо всем и спрошу. Пусть разъясняет для лучшего понимания мира древности.